— И только сейчас соизволил мне об этом сообщить⁈ — спросил Лит.
— Извиняться не буду. У меня свой шкурный интерес. Я хотел избавиться от тебя, — просто ответил Эган. — Из-за Виен. Мешаешься.
— Я не пущу её с тобой, — холодно бросил Лит.
— А вот это уже не тебе решать, — улыбнулся Эган. — И вообще: сначала её найти надо!
— Она у Тэ, — ответил сыщик.
— Как видишь, это не я, — Эган вскинул руки, словно сдаваясь.
— Но у меня были подозрения, что ты и есть Тэ, — буркнул Лит.
— Белые плащи и масло шелковицы я у настоящего Тэ подглядел. Шафран использую в готовке, а сам крокус тебе в карман тоже я подкинул, — улыбнулся Эган. — Хотел запутать тебя. Пустить по ложному следу. Но Полуночная попросила помочь тебе. Собственно, поэтому я и пошёл за тобой в Северный округ. А так, в общем-то, я клал на тебя! Ты всего лишь человек, один из многих. Мне нужно примирить драконов с людьми. Потом уже я подумаю, как примирить людей с драконами… Если какой-нибудь человек не опередит меня.
Лит посмотрел на Эгана так, словно прямо сейчас был готов прибить. Сыщик хотел что-то сказать, но вместо этого схватил фонарь и стал спускаться вниз.
— На правду не злятся, — вздохнул дракон и пошёл за сыщиком.
Сэнда, молча слушавший всё это, остался стоять в дверях.
— Матушка… — прошептал он. — Ты правда это сделала? Ты правда… Заодно с Тэ? Болтуны… Тех двоих тоже ты отравила⁈
Мужчина снял с крючка в коридоре другой фонарь и тоже стал спускаться в подземелья. Гиена так и осталась сидеть в углу, прижав уши.
Подземелья под Чаганом.
Эта странная женщина с крючковатым носом и клеймом лилии на запястье вернулась.
Виен сильно напугалась, увидев её худощавую фигуру, шагнувшую из тихой густой темноты, царившей в каменном доме. Но ещё больше напугалась, когда из той же темноты вперёд шагнул какой-то странный мужчина с обесцвеченными волосами… Он ласково улыбнулся. Потом в глазах Виен потемнело.
Глава шёл по подземной площади, на которой уже много веков никто не танцевал. Здесь не лаяли собаки, не резвились дети, не звенели колокольчики на вратах. Не было прохладного ветра, он никогда не срывал алые листья и не бросал их на камни, поэтому не казалось, будто они накрыты дорогим шёлком.
— Что тебе ещё известно, дракон? — спросил Лит, не оглядываясь.
— Ты знаешь, что это я? — отозвался Эган из густой тяжёлой темноты, которую едва-едва разгонял тусклый свет фонаря в руках главы.
— Сэнда взял бы фонарь, — буркнул Лит, почувствовав, как на душе стало погано.
Эган промолчал. Глава почувствовал себя ещё хуже: совесть словно грызла его душу острыми зубами.
— Что ты ещё видел на празднике Красных Листьев? — произнёс Лит.
— Всего лишь видел, как этот ваш лекарь с красным шарфом на шее напал на ту девушку в синих одеждах и стащил с неё юбку, — начал рассказывать Эган. — И…
— Детали я уже знаю, — перебил его сыщик.
— В том доме на пол упали горшки с землёй. На шум вышли Янгэ и эта женщина, Малони. Но тогда я её не узнал. Забыл её запах. Чем они там занимались — мне тоже неизвестно, но я догадываюсь.
В темноте послышался смешок — это усмехнулся Лит.
— Испуганный лекарь убежал, придерживая спущенные штаны, но успев не только собрать осколки, но и даже поставить их на стол. Актёр с этой дурой о чём-то посовещались, я услышал слово «представление». Потом они нашли на заднем дворе тележку, переложили тело туда. Дура обернулась белым драконом и своим мощным хвостом толкнула тележку. Вот она и выкатилась. Но Малони не рассчитала силу. Тележка проехалась по ногам актёра.
«Очень, очень жаль… Я так торопился, что упал и подвернул ногу!» — вспомнил глава слова Янгэ и подумал: «Вот откуда там чешуя дракона на теле несчастной Эн… Это была чешуя Малони! Это проститутка успела залезть в каждую щель! Я должен её найти!».
— Что-то ещё? — спросил глава.
— Затем я сел в повозку, чтобы отвезти купленных куриц на постоялый двор, но я увидел Виен и остановился. Попытался накормить Виен булочками. Потом снова сел в повозку и решил, что праздник — очень удачное мгновение, чтобы украсть рога Полуночного… Которая оказалась Полуночной.
— Я тебе больше скажу: Полуночная жила в моём Павильоне несколько лет. Я называл её Магдой.
Эган рассмеялся. Глава опустил фонарь пониже и увидел пыльные следы: человеческие и собачьи. Человеческих стало больше. Чуйка вспыхнула внутри. Лит почесал грудь и пошёл по следам. Они вывели его к дому, в окне которого горела тусклая свеча. Эган остался снаружи, а Лит быстро вошёл в тот самый дом, выдолбленный в камнях, где стала известна вся правда о Мэте Тиоме, и огляделся: следов на вековой пыли стало гораздо больше. Одни из них, маленькие, были сильно запутаны.
«Виен металась по комнате…Ей страшно» — подумал Лит, хмурясь. Осмотрев все следы, сыщик вышел из дома и покачал головой.
— Я чую их запах, — Эган махнул рукой в сторону другой узкой улицы, утонувшей в темноте. — Тэ, Малони, Виен.
И дракон повёл человека по подземному городу, умолчав о том, что позади маячит маленький огонёк: это был Сэнда с фонарём. Сыщик же был настолько погружён в раздумья, что не заметил этого.
Улица Танцующих Грешников.
Эган вышел из подземелий первым и растворился во тьме. Лит, выйдя вслед за драконом, с наслаждением вдохнул свежий ночной воздух: небо стремительно заволакивали тяжёлые тучи, закрывая своими мягкими телами холодные звёзды. Дул сильный ветер: он пытался задуть свечу в фонарике, но тот оказался крепким. Лит снова принюхался: даже на мгновение показалось, что в воздухе пахнет снегом.
Глава вышел из дворика и увидел, как впереди мелькнули белые одежды. Сыщик сорваля с места и побежал за этим человеком. Он нагнал его только на улице Танцующих Грешников, утопающей в темноте, потому что все её жители, нынче болтуны, находились за забором. Подняв фонарь повыше, Лит крикнул:
— Янгэ!
Актёр остановился и оглянулся. Пламя свечи осветило его лицо: Янгэ расплылся в довольной улыбке, одной рукой прижал книгу к груди, выставив вперёд большой палец.
— Пятнадцатые сутки только начались. А ты меня всё же нашёл из-за моей же глупости… Выходит, я проиграл?.. Пока нет. Я — хищник. Ты — моя жертва. Я всё равно заставлю тебя убить!
— Почему? — прошипел Лит.
— Лит Чаритон, сын великих сыщиков, ты тоже однажды прочтёшь книжку, написанную сыном великого убийцы, ещё более великим убийцей! Ты поймёшь, что я убивал не только ради своего удовольствия, но и для тебя! Я хищник. Мне нужно мясо. Ты сыщик, тебе нужно дело. А мне — твои знания! Если ты спросишь почему, я отвечу: потому что однажды мой отец посмел нас сравнить… Я много лет ждал этого мгновения! Я должен был тебе сказать эти слова! Потом я исчезну, словно туман над мутными водами Белой реки… — поэтично ответил Янгэ.
Алтан положил на дорогу книгу и побежал по улице. Но сделать он смог всего несколько шагов: сильный удар в живот заставил его согнуться от боли. Алтан резко выдохнул. Следующей удар пришелся по лицу. Актёр белым рукавом вытёр кровь с разбитых губ. Стало тяжело дышать. Актёр почувствовал, как быстро отекает сломанный нос.
— Глава… Обычно… Такой медлительный, сейчас был… Быстрее ветра, — прохрипел он, шумно дыша ртом.
— Какую книжку⁈ Расскажи, придурок, как всё было! — рявкнул Лит, ставя фонарь на каменную дорогу.
— Красиво всё было, — усмехнулся Янгэ, указывая на книгу. — Это мой черновик.
Лит заграбастал актёра за воротник и поволок его к книге. Янгэ был не в силах сопротивляться. Он не мог даже выпрямиться: первый удар пришёлся в очень больное место, в солнечное сплетение. Лит поднял книгу одной рукой и прочитал название: «Кукольное тело». Под ним таким же изящными буквами было написано имя писателя: Теван Велт.
— Теван Велт⁈ — опешил Ли, холодея.