Они вернулись в бар и подошли к серой двери. Рядом с ней было тихо и прохладно.
— Так, сейчас начнется, вначале комната должна сделать расчет.
— Поняла.
Свист, как будто дует ветер в щелку.
— Готово, заходи.
Эр надавил на дверь и ступил внутрь небольшого помещения. Комната предоставила им целых два часа уединения.
Серая металлическая дверь затрещала, лязгнули засовы — вскоре она захлопнулась за их спинами. Свет погас, комната целиком и разом окунулась во мрак. Повсюду распространился приятный дурманящий аромат, щекочущий ноздри. Голова Эр пошла кругом. Ему казалось, что он куда-то проваливался. Пол ушел из под ног, он парил над бездной. На миг Эр испугался того, что его могло там ждать в этой непроницаемой тьме. Всегда неприятно осознавать неизвестность: сталкиваться с нею одновременно и необходимо, и страшно.
Через некоторое время Эр расслабился, ведь его жизни, как оказалось, ничего не угрожало. Стало даже приятно. Его охватило ощущение свободного падения. Кончики пальцев рук и ног немного онемели.
Они молчали. Прошло около пятнадцати минут.
— О чем думаешь? — бросил Эр вопрос в пустоту.
— Ни о чем, — пришел ответ откуда-то издалека, приятно лаская ушные раковины Эр.
— Странные ощущения, скажи? — сказал он.
Девушка промолчала. Видимо, на нее никак комната не действовала. Она словно сама была ярким и живым воплощением скуки. Прав был Макс, решил Эр, которого теперь охватило щемящее душу чувство, вскоре растворившееся где-то внутри окончательно.
Становилось действительно скучно. Как странно, но как же это все так происходит? Они молчали, и было просто скучно. Не было эмоций, Эр перестал ощущать запах, перестал видеть перед собой темноту. Его тело словно перестало существовать, может и девушки уже рядом с ним не было. Шевелиться Эру не хотелось, проверить наличие в комнате еще одного человека он физически не мог. Это было бы еще скучнее сделать — начать целенаправленно куда-то стремиться. Эр попытался представить себе что-то, но для фантазии обязательно должны быть чувства, а их не было. Пропало тело, пропали сигналы извне. И представить теперь ничего он не мог. Даже никакая глупость не лезла в голову. Хоть какую-нибудь штуку бы сочинить, думал Эр, наверное, в этом и заключалась вся фишка этой комнаты — всего хочется, но из-за скуки не можешь стукнуть и пальцем. Вот и начинаешь потом ценить любые чувства уже после того, как выйдешь наружу, — усиливать их многократно, чтобы больше не терять.
Кажется, прошел уже где-то час. Стало совсем сложно размышлять, точно мысли увязали в тягучем, липком болоте. Из последних сил Эр задумался, а можно ли совершать какие-либо действия, в которых бы не участвовали эмоции? Ведь если нет эмоций — нет желаний. Никакого вознаграждения нет, ничего нет, пустота в груди. Эмоции выступают в роли топлива для жизни. Но не обманывают ли люди тогда себя? Что вообще можно называть своими действиями и решениями, если возникают они только при поддержке чувств? Как же странно это. Живой ли сейчас я вообще, не унимался Эр, может я умер и так выглядит смерть? И не то, чтобы это было плохо. Вот именно, совсем было не плохо. Эру оставалось размышлять отрешенно, без окраски, не обличая все в оттенки. Он сидел, или лежал, или парил. Мысли без конца бегали на границе его ума, прячась между углублениями, складками мозга, как загнанные овцы. К ним было больше не добраться.
Эр продолжал падать в незримую им тьму…
Раздался оглушительный, пронзительный писк. В глаза ударил резкий свет. Эр вскинул ладони. Сквозь растопыренные пальцы он заметил, что в комнате был один. Куда же пропала та девушка? Расщепилась на атомы, провалилась в бездну?
В баре шумно и весело прыгали люди, ослепительно сверкали цветные лампочки под потолком. Оглушительная, наполненная юношеским задором музыка как бы разрывала душу Эра на части, и каждая из них, обретя молодость, по-отдельности мечтала пуститься в пляс.
В стороне от толпы стояла черненькая и попивала через тонкую трубочку красную жидкость. Эр выпучил глаза и лихо покачиваясь направился к ней. Убедившись, что она его может слышать, он попытался поделиться с ней впечатлениями после Комнаты Скуки. Девушка слушала его в пол уха, рассеяно смотря в другую сторону. Что-то там в голове у нее происходило, мысли плясали в ее черепной коробке не менее реально, чем люди на танцполе, думал Эр, которого распирали восторженные чувства, — теперь ему хотелось высушить с ней пару стаканчиков и обсудить невероятное исчезновение. Эр невзначай коснулся ее руки, но черненькая так дико, как кошка, на него ощерилась, что тот сразу прекратил какие-либо дальнейшие попытки наладить с ней контакт. В нем тут же зародился испуг — он не хотел ее отпугнуть. Пора было менять тактику. Может, удалось бы мысленно с ней войти в контакт? Но не успел Эр что-либо воплотить в реальность, как девушка поманила его к лифтам. В руках у нее появился небольшой блестящий экран. Похоже, что сработало! Он смело поплелся за ней. Ее бедра притягивали взгляд Эра. Нет, Комната ужасное место, решил он. Так страшно ничего не ощущать, ничем не быть увлекаемым… Ах, отнюдь! С чего бы ужасное? Как пояснил Макс, только после воздействия Комнаты становится понятно, что ты действительно наслаждался в тот момент скукой. Верно! Все верно он сказал.