- Ну так что про лимит-то? – напомнила ей Вера совершенно спокойным голосом.
Бабка поморщилась и неохотно призналась:
- Ну… Не рассчитала.
- Что именно? – ровным тоном уточнила психолог. – Не стоит винить себя – подобное случается с каждым. И это нормально.
- Да лимит свой на чудеса не рассчитала, - досадливо ответила бабка, - нам перед каждой командировкой сюда дают силу, что ли, чтоб вот так людей замораживать, внушать им, что надо…
- Крылья выпускать, - поддакнула Вера.
- Крылья выпускать, - послушно отозвалась Аделаида Петровна. – А я, дура старая, всю энергию на соседей энтих потратила…
- А потом – на ментов, - тихонько подсказала Вера.
- А потом – и на ментов, - горько вздохнула бабуля. – Ну что поделаешь, покуражиться старой захотелось. Молодость вспомнить. Я ментов… - она замялась, подыскивая слова, - с детства не люблю. А тут еще охранники эти… И крылья два раза выпускала. С тобой, а еще Борьке крылья показывала, а то он не верил. Нет, вру. Три раза. Самый первый раз механикам показала, когда они мне наврали, что масло в двигателе поменяли… Они быстро счет за работу переписали.
- Так что за лимит-то? – аккуратно вернула бабулю к теме Вера.
- Да такой, - пригорюнилась бабка. – Лимит этой силы. Ежели ее израсходуешь, то новой не получишь, пока туда, - она ткнула пальцем в небо, - не вернешься… А до той поры ходи себе здесь, как простой человек, без флага и без родины, панимашь. А ты думаешь, чего мы из этой больнички как ворье какое-то удирали, а? Нешто я не могла б загасить этих медработников, если б сила у меня была? Так что сила щас только у Санька осталась… И то он ее пользовать не умеет.
Тут бабка вопросительно посмотрела на Веру и вдруг дернулась, как будто просыпаясь:
- Верка! – заорала она, - ах ты, зараза! Ты меня чего, гипнотизировала, что ли? Я ж тебе все как на духу выложила! Не хотела, а выложила!
- Да нет, - осторожно ответила Вера, - я так со всеми моими пациентами работаю. Не гипнотизирую никого, потому что не умею. Это просто профессиональный прием...
Бабка хотела было что-то сказать, но вместо этого встала с сиденья, вышла из машины, открыла багажник, а спустя полминуты вернулась и сунула Вере под нос довольно грязный госномер и крестовую отвертку.
- Скручиваем номера, - скучным голосом приказала она, - я — передний, ты – задний. Меняем на эти. Старые номера отдашь мне.
Вера покачала головой, хмыкнула и взяла госномер. Происходящее начинало ее забавлять. Ну а что делать-то: когда ты находишься в полной жопе, остается только смеяться.
Когда Вера отмучилась, откручивая заржавевшие саморезы и меняя номера в рамке местами, и подошла к Аделаиде Петровне, бабка как раз тоном завзятой склочницы разговаривала по телефону:
— Але, клиника? Сообщение для вас. От кого-от кого, от анонимного источника! Сегодня пытались вашего пациента убить, того, который в двадцать второй палате лежит! Я вас предупредила! И милицию тоже предупредила! Что вам делать – это вы меня спрашиваете?! Охрану нанять, вооруженную, из агентства, счет родственникам пациента предъявить! Сами понимаете, если помрет он у вас в клинике, то вашу богадельню с землей сравняют!
Обозленная бабуля нажала на кнопку отбоя и засунула «Верту» в карман.
— Ишь, еще и ноют! — сказала она Вере. — «Ах, какой ужас, что делать, что делать!» — передразнила она.
— Документы-то поменять не забудете, а, Аделаида Петровна? — спросила Вера. — А то теперь вы ментов никуда не отправите, случись что. Скорее они нас отправят…
— А мне ничего менять не надо, — отбрила ее бабка. — Мы эту машину здесь и оставим, трогать не будем.
— Интересно, — возмутилась Вера. — А в деревню пешком по трассе пойдем, что ли? Как раз завтра к обеду и доковыляем.
— Зачем пешком-то? — спокойно ответила Аделаида Петровна. — У нас твоя машина осталась. Она ж у тебя там, у «Украины», так и стоит? Сейчас такси ловим и… У твоей-то документы в порядке.
Вера не нашлась, что ответить.
Минское шоссе, деревня
— Ладно, заключил Борис. — Похоже, все про всех все знают. Делать-то что будем?
Перевел взгляд на Аделаиду Петровну и спохватился:
— Кстати, бабуля, как съездили?
— Отлично, — вместо нее ответила Вера. — Устроили ментам ДТП, навели шухер в больнице, машину засветили и в городе бросили. Аделаида Петровна — мастер развлечений, ей бы в цирке работать.
Санек заржал, бабка Аделаида набычилась:
— Мы самое главное сделали, — сказала она. — Фигурку Аркашкину, всю в иголках, выкопали.
— Так, может, просто выдернуть эти иголки, и все? — поинтересовался Витек.
Бабка покачала головой:
— Не выйдет. Так только хуже сделаем. Как последнюю иголку вынем, так и дух из него может уйти навсегда. И без возврата. Надо противоядие конкретно от этого заговора искать. Как она его заговаривала, — бабка кивнула на Веру, — так и отговорить должна.
— Где я вам это противоядие найду только, — горько ответила Вера.
— А там же, где и заговор нашла, — торжествующе обернулась к ней бабуля. — В этих ваших интернетах!
Витек хмыкнул, его жена прыснула. Санек хлопал глазами, мало чего понимая. Лишь Борис с Верой тяжело вздохнули.
— Мне с мобильника в интернет выходить, что ли? — обреченно спросила Вера. И обратилась к бабке: — А я-то думала, Аделаида Петровна, вы такая умная, что мне подскажете хотя бы, где искать!
— Я могу свой ноут принести, — несмело предложил Витек. — Правда, он мне тоже понадобится…
«Бизнес, Борис! — пришло сообщение от Сергеича. — про бизнес не забудьте! Кстати, бензин привезли?»
Боря передал телефон бабке Аделаиде, та глянула на экран мобильного и сказала:
— Санек, ну-ка, сбегай, достань из Веркиной машины канистру. Верка, дай ключ.
Вера подозрительного посмотрела на Санька, решительно встала и сказала:
— Да уж лучше я сама.
— Мне не доверя-ают! — попытался было зарыдать Санек, но тут же получил от всех присутствующих традиционное: «Заткнись», исполненное хором, и затаился.
— Значит, Вить, — тем временем обратился к соседу Борис, говоришь, что хочешь помочь.
— Не вопрос, — откликнулся тот. — Но сначала надо все-таки узнать, что конкретно случилось.
— Да я и сам не против, — признался Борис. — Сергеич мне еще толком ничего не рассказал. В общем, пошли-ка во двор, пусть он сам говорит…
— Говорит? — оживился Витек. — Он не только сам ездит?
— Блин, ну ты тормоз, — ответил Борис. — А как я с ним общался-то? Морзянкой перестукивался? Зато теперь его даже вон Верка слышать может, так что и вы услышите. Заодно бензину нальем, заведем, пусть на холостых помолотит…
— Рад познакомиться, молодой человек, — сказал Витьке Сергеич, когда вся компания вышла во двор. — Слышал вашу историю, сочувствую. И вам тоже сочувствую… Лилия, кажется?
Лилька с Витьком замерли в оцепенении, глядя на говорящую машину. Борис как раз шел к Audi с канистрой.
— Д-да, — пробормотала жена соседа.
— Примите, кроме того, мои… в общем, как сейчас говорят, респект вам, — чуть не запутался, но выкрутился Сергеич. — За то, что вы не бросили мужа в трудную минуту. Виктору с вами очень повезло.
— Да я как-то над этим и не думала, — ошарашенно пробормотала Лилька.
Борис понял, что начинает завидовать Витьку, даже несмотря на то, что тот уже два года в долгах как в шелках. И решил сменить тему.
— Сергеич, а ты-то как прочухал, что с Вовой твоим что-то не то? И что компанию у тебя отобрать хотят? — спросил он. В конце концов, как топ-менеджера его эта рейдерская история заинтересовала, только вот дойти до нее в свете всех приключившихся в последние сутки событий он до нее так и не дошел. — Пустой конверт, его почерком подписанный, получил, что ли?