Глава 2
«И почему мне нельзя выйти?» — с тоской думала Даша. Казалось, она уже дважды исшоркала тряпку, протирая столы, даже все пылинки с пола смела. От скуки она протирала огромное пятно на своём платье. Сегодня же ей выдадут запасной комплект, а изгвазданное платье заставят стирать. Даше и раньше приходилось это делать, правда в силу возраста она только помогала сестре или матери.
Время тянулось медленно, поэтому Даша решила пока посидеть на подоконнике и понаблюдать за тем, что творится на улице. Из окна столовой хорошо просматривался просторный двор, огороженный невысоким забором, всего метра полтора в высоту. Через прутья можно было видеть, что творится на улице. А младшие вовсю веселились, прыгая через широкую лужу. Пока воспитательницы и няньки отвлекались, кто-то обязательно намеревался залезть на дерево или на забор. Были среди них и Дашины ровесники, и дети помладше. В компании этих шкодливых, как котята, детей, Даша чувствовала себя куда счастливее. Надо же было именно сегодня, в солнечный день, лишиться прогулок! Вон там, у беседки, футболит камни Мишка. Он слывёт волчонком. С самого момента поступления он был нелюдимым, угрюмым, несколько месяцев не разговаривал. Любопытная Даша тогда подслушала разговор заведующей с приведшим мальчика чекистом. Оказалось, он несколько месяцев пролежал в больнице. Его столкнули в яму вместе с другими несчастными и закидали гранатами. Так и пролежал мальчишка, нашпигованный осколками, два дня среди трупов, небрежно присыпанных землёй и ветошью. Ему было больно даже выдохнуть, не то что пошевелиться. Так прошло около двух суток, пока красные не отбили село. А когда стали разбирать захоронение, кто-то крикнул:
— Дышит! Живой!
Миша долго отлёживался в больнице, и после пережитого стал заторможенным, молчаливым и угрюмым. Он не мог разговаривать, чуждался людей. И вот в приюте в первый день старшие атаковали его расспросами, а когда Мишка не стал отвечать, стали его высмеивать, передразнивать. Мишка на всех продолжал смотреть исподлобья. Когда он злился, его водянистые глаза как будто округлялись, за что его прозвали Сычом. Даше было жаль мальчишку. Несколько раз она пыталась его разговорить, подбодрить, но Мишка не отвечал. Но когда наконец заговорил, больше не чуждался общества Даши. Большинство мальчишек давно махнули на него рукой — этот вечно заторможенный, сутулый и угрюмый мальчик был невероятно скучен.
— Дашка! Дашка! — послышался чей-то глухой шёпот.
Оглянулась. Из-под стола выглядывала плутоватая Женя Барсукова. Она здесь была с двух лет, и в очень скором времени стала настоящим наказанием для нянек и воспитательниц. Но дети её любили — непоседливая Женя вносила какое-то разнообразие в рутинные будни. Училась она вполне неплохо, вот только не могла усидеть на одном месте. К тому же, она постоянно кривлялась, передразнивала, за что её называли мартышкой. Она могла раззадорить даже самых унылых, поэтому персонал закрывал глаза на некоторые её шалости. Она-то и растормошила Дашу, дичившуюся поначалу всех остальных обитателей. Хорошо сказалось её влияние и на угрюмом Сыче. В прошлом году она, воспользовавшись тем, что никто не видит, ловко взобралась на дерево, играя в прятки. Мишка тогда нашёл практически всех, и только Женя как сквозь землю провалилась.
— Мишка! — кричала Женя. — Мишка, я здесь!
— Вот ты где! — воскликнул мальчик. — А ну слезай!
— Коснись сперва, иначе не считается! — Барсукова состроила Мишке гримасу. — Не долезешь, потому, что ты сундук неуклюжий!
— Сама ты…
— Валенок, валенок! — поддразнивала его Женька и показала Мишке язык.
— Вот я сейчас…
Мишка подпрыгнул и ловко ухватился за ветку, после чего расстояние между ним и Женей стало постепенно сокращаться. Женя пугливо озиралась. Но она залезла слишком высоко, а прыгать вниз боялась. Вдруг вдалеке раздался страшный рёв мотора. Дети испуганно бросились врассыпную, а Женя замерла на ветке. Над Петрозаводском кружили аэропланы, и горожане, никогда прежде не переживавшие воздушные атаки, в панике стали разбегаться. Но самолёты, казалось, имели своей задачей только напугать горожан, поэтому бомбили беспорядочно. Разрушив несколько зданий, самолёты стали разбрасывать листовки. Женя перепугалась настолько, что её пальцы предательски разжались и она упала вниз. Мишка полетел вслед за ней. Няньки испуганно бросились к незадачливым верхолазам и потащили в лазарет. Мишка отделался ушибами, а вот Женя сломала себе руку. После такого налёта она ещё долго с испугом глядела в небо, ожидая новых бомбёжек. Но, к счастью, больше атак на город не было.
— Дашка, иди сюда! — Женя поманила её рукой.
Девочка подбежала к столу и, присев на корточки, поравнялась с Женей.
— На, держи, — Женя протянула подруге булку. — На кухне стащила.
Только сейчас Даша вспомнила, что ничего не ела уже несколько часов. Она уничтожила гостинец в мгновение, но это только сильнее раздразнило её желудок. Ей бы сейчас чего-нибудь такого, из маминой стряпни! Или мясо с вертела. Правда лосятина жёсткая, но очень вкусная! Даша хотя и слыла тихой, всё же получала иногда взыскания, и Женя старалсь как-то разбавить монотонную жизнь наказанной товарки, поскольку Даша не забывала тайком приходить к наказанной Жене, которая уже счёт потеряла своим отработкам и наказаниям и как-то развлечь подругу. Поэтому девочки стали только привязанней друг к другу. Главное, чтобы воспиталка не засекла, иначе быть грозе.