Глава 4
Прошло несколько дней. Даша уже успела раструбить на весь приют, что скоро её заберут отсюда и она уедет. Дети только отмахивались от своей хвастливой товарки, зная, что Даша горазда присочинить. Она по-прежнему училась неважно: по русскому языку не вылезала из троек, столь же плохо ей давалась математика. В свои неполные десять она продолжала считать на пальцах, а умножение так и вовсе давалось ей через раз. Но почему она была так рассеяна на уроках? Может, опять считала ворон? Или решила, как всегда, сделать назло? Очередные нотации от заведующей напрочь отбивали у Даши желание учиться чему бы то ни было. Домашние задания она делала через «не хочу», и лишь когда Женя её всё время подгоняла, заканчивала уроки. Однако Даша не была глупа: когда хотела, она могла хорошо выучить заданные уроки, либо сделать красивую вышивку. Но в том и дело, что Даша не хотела почти никогда. Если Барсукова умудрялась сочетать прилежную учёбу и развлечения в свободное время, то для Даши это были абсолютно не совместимые вещи.
Так прошла неделя. Тёплые дни расслабили сирот. Они всё чаще тянулись на улицу, хотели прогуляться по городу. Но гулять можно было только в сопровождении воспитательниц и только группами. Некоторые особо дерзкие дети самовольно сбегали из приюта. Так Мишка время от времени исчезал, но всегда исправно возвращался. Хотя Петрозаводск и маленький город, потеряться в нём очень легко. Однажды он притащил в приют ни много, ни мало, тушёнку. Товарищам он с гордостью заявлял, что стрельнул у матросов в обмен на папиросы. Где он их брал, Даша догадывалась, но предпочитала молчать. Она никогда не ябедничала, даже если что-то видела. А уж выдать Женю или Мишу, ставших ей родными, для Даши было немыслимо.
Так в один из дней Даша вместе с остальными девочками училась вышивать. Игла постоянно выскальзывала из пальцев, но Даша терпеливо продолжала свою работу. Она хотела непременно вышить верблюда — она уже видела этот образец там, на стене, где красовались лучшие работы воспитанниц. «А я чем хуже?» — думала с азартом Матвеева и решила непременно повторить. Правда шея у неё выходила тоненькая, словно верблюд был болен рахитом, но Даша продолжала вышивать.
— Дашка, смотри! Она там! — крикнул кто-то над её ухом.
От неожиданности Даша вскочила и уколола себе руку. Комната тотчас взорвалась дружным хохотом, а обидчица Даши Соня Шишкина просто визжала от восторга.
— Тише вы! — на шум прибежала наставница. — Что тут случилось?
— Понятия не имеем, — отвечали девочки с самым невинным видом. — Дашка что-то вскочила и наколола себе руку.
Ни слова не сказав, наставница отвела Дашу в медпункт, где ей наложили повязку. «Вот ведь, сами мне под ухо кричали. Тоже мне, шуточки…» Но Даша была гордая и решила не показывать обиды. Она в принципе всегда всю обиду и злость копила в себе, в этом они с Женей разительно отличались.
Настало время прогулок. Женя в этот раз была оставлена в столовой дежурить. Но ни тени сожаления по этому поводу Барсукова не демонстрировала. Время от времени она строила рожи остальным детям, а иногда демонстративно падала, изображая из себя смертельно уставшую.
Мишка тем временем ошивался где-то в стороне. Он достал из-за пазухи рогатку и стал искать камни. «Не подходит… Нет, этот слишком мелкий», — думал он перебирая все попадавшиеся ему камни. Год назад он её раздобыл в городе, выменяв у школьника. Рогатка, что может быть ценнее для мальчишки? И Мишка с удовольствием стрелял из неё, когда никого поблизости не оказывалось. Чаще всего он ставил консервную банку в качестве мишени, а теперь выцеливал ворону на раскидистом тополе.
— А ну не смей! — Даша толкнула Мишку под руку и камень пролетел мимо, ударившись о тополь. Ворона даже не пошевелилась.
— А тебе что? — недобро, почти враждебно спросил Мишка.
— Не трогай птиц! — кричала Даша.
— Отстань!
— Тогда пойду и воспиталке расскажу! И тогда отберут рогатку!
Взыскание бы Мишка вынес, они его уже давно не пугали, но потерять драгоценную рогатку для него было бы слишком тяжело. Проворчав, он спрятал рогатку за пазуху и какое-то время бесцельно бродил по двору, уставившись в землю.
— А хочешь со мной? — неожиданно оживился мальчик, лукаво взглянув на Дашу.
— Куда?
— В город, ясно куда, — спокойно ответил Мишка. — Я знаю одно местечко, там можно найти мно-ого чего…
Даша крайне редко куда-то сбегала, а после воздушного налёта опасалась куда-либо соваться одна. Но в этот раз в ней загорелся авантюрный дух. Если Леся и впрямь здесь, в Петрозаводске, то она непременно найдёт её, узнает! О, она ни с кем не спутает свою сестру! Даша смутно припоминала те несколько дней настоящего ада, когда они пешком тащились до Петрозаводска, а родное село она покидала с завязанными глазами. Леся, опасаясь травмировать сестру жутким зрелищем, вывела её из убежища только предварительно завязав глаза шарфом.
— Не снимай, — испуганно шептала она. — А то убьют!
Многое тогда было непонятным для её детского ума, но предупреждения сестры она поняла лучше всяких увещеваний.
Мишка ловко перемахнул через забор. Следом полезла Даша. По деревьям она лазала вполне неплохо, но на заборы взбираться ей ещё практически не приходилось. Мишка любезно протянул ей руку и помог влезть, после чего дети спрыгнули и, пугливо озираясь, юркнули в соседний квартал. Теперь Даша чувствовала себя вольной птицей. Ей хотелось вдоволь нагуляться в тайге, полюбоваться островками в Онежском озере, пособирать вместе с Мишкой всякие безделушки. Она спокойно и без тени сомнения следовала за другом, пока приют не скрылся из виду.