- Не бойтесь, дети мои! Тень не тронет вас, пока вы служите Свету и любви! Защитим наш город от порождений Кошмара, - подбадривал Авиль.
Дайри, домовой и Ярваг, держащий за руку девочку, петляли по узким улочкам, норовя оторваться от преследователей.
Поначалу Ярваг терпел и бежал со всеми наравне, но со временем, из-за слабости и боли в ноге, стал сильно хромать.
- Кеаду, торопись! Не вытрымаем мы стольки!
- Я не могу учуять дорогу! Нужно сосредоточиться!
Беглецов спасало то, что дайри очень хорошо знал город и вел их по самым неудобным, узким улочкам - обезумевшая толпа вытягивалась огромным неповоротливым червем.
Захваченные нарастающим безумием горожане шипели, визжали, хохотали. Одна группа людей, не выдержав томительного ожидания, принялась избивать, кромсать и разрывать своих же единомышленников. Другая группа в хвосте "червя", перестав видеть источник своей агрессии, отделилась от остальных и слилась в жуткой, безумной оргии. Вокруг каждой из таких групп кружили, словно мотыльки, священники, насыщаясь восхитительным нектаром исходящих от горожан психических искажений.
Но все же костяк толпы, ведомый Авилем, неустанно преследовал беглецов, подбираясь все ближе.
Беглецы вырвались на одну из городских площадей. Посреди нее медленно двигалась навстречу истинная граница Алун Рамнар - тянущаяся от востока и до запада бесконечная полоса древней тьмы.
- Внутрь! - указал дайри на проулок, который находился "за чертой".
Трактирщик, девочка и домовой последовали за проводником.
Вырвавшаяся на площадь толпа замедлилась, указывая на тьму. Некоторые сразу же бросились наутек, другие просто зароптали и остановились.
- Вперед, ублю... дети мои, схватить их! - верещал священник. Его лицо исказилось, глаза пожелтели, на шее вздулись вены, а грудь под балахоном часто и конвульсивно дергалась.
Толпа в нерешительности колебалась. Авиль и остальные священники зашептали слова мертвых наречий. Кожа их начала трескаться и лопаться. Под ней вздувались алые, покрытые чешуей мышцы. Вокруг стал расползаться белый свет, закрывая всю толпу.
- Вперед!
Резко осмелевшие и одурманенные светом горожане бросились во Тьму.
***
Карминовые тучи пронзали толстые, извивающиеся оранжевые жилы. Небо рвано вздымалось, будто пыталось судорожно дышать.
Земля под ногами оказалась испещрена рытвинами и трещинами. Из них вытекала кипящая лава.
Высотные здания, словно деревья под шквалом ветра, скривились и нависли над улочками, по которым двигалась четверка беглецов.
Они немного оторвались от толпы, но слышали, как та их стремительно нагоняла.
Очень сильно хромая, северянин ковылял последним. Невыносимо кружилась и болела голова. В теле ощущалась смертельная усталость. По звенящей боли, по обильному кровавому следу, тянущемуся от стопы, по характерному скрежетанию ноги о брусчатку, Ярваг понимал, что дела плохи.
Перед очередным поворотом трактирщик пошатнулся и прислонился к стене. Опустился на колено. Вырвал кровью.
Девочка окрикнула домовика и потянула Ярвага за рукав.
- Ну что ты сидишь! Побежали, скорее!
Она видела, что происходит с Ярвагом, но отказывалась в это верить.
- Давай, хлопец. Трэба ператерпеть и все будет добра, - мягко проговорил домовой.
Он врал... Видел, как серебристая нить, что связывала их с Ярвагом, растворяется, а затем формируется, но уже между Ляденем и девочкой.
Подбежавший дайри издал глубокий звериный рык, слыша приближающуюся толпу.
- Нагоняют... суки... - просипел трактирщик.
- Нужно бежать, слышишь! - вытирая слезы, умоляла девочка.
Ярваг вложил фигурку кота в ее ладошку.
- Спасибо тебе... Знаешь, у тебя будут... очень красивые песни... Кукушка.
Ярваг посмотрел на "проводника".
- Дайр... Кеаду... это ведь твое имя... уведи их...
Дайри кивнул. Приложил руку к сердцу, затем к груди северянина. Поведя носом по воздуху, отвернулся и шагнул за поворот.
Домовой шумно выдохнул и, глядя в глаза Ярвага, прикоснулся к его лбу. Затем взял девочку за руку и поволок прочь.
- Нет! Ты же обещал! - услышал Ярваг плач девочки. - ТЫ ОБЕЩАЛ!!!
"Прости, кукушка..."
Домовой почти насильно тянул ее за руку вслед за дайри, который на бегу водил руками по воздуху, словно загребая воду. Троица скрылась за поворотом.
Ярваг смотрел им вслед и видел дивные картины и образы, которые замелькали в голове, едва лишь Лядень его коснулся. Мерцающая бликами, смеющаяся река. Высокие, налитые соком жизни деревья. Крепкие звери и голосистые птицы. Дороги и селения, мужчины и женщины, дети и старики. Ярваг понимал, что наконец-то видит Север.