Кери поднимается с пола, возвращает на место ковёр. Закутывается в сдёрнутую с постели простыню и забирается на подоконник. Хочется спать, но страшно представить, что может присниться после такой ночки. Кери бездумно наблюдает за привычной руганью Глоры и Эрока, не чувствуя ничего.
…Она не обмолвится ни единым словом о том, что произошло сегодня ночью. Пусть даже её молчание приведёт к новым смертям. Никому. Никогда. Ни. Одного. Слова.
***
— Ох! Я-то уж и не надеялась, что этот день закончится! Хагари Лайгана совсем замучила приказами!
— Не радуйся, Фло, не радуйся. Завтра всё начнётся по новой.
Льята недовольно кривится, прислушиваясь к болтовне Фло и Талы, и некоторое время раздумывает, стоит ли прямо сейчас войти на кухню? Или, может, пожалеть слишком разговорчивых служанок? И что им не спится? Время-то позднее.
— А гостья нашей Льяты прям как с картинки! Вся такая беленькая, чистенькая… сразу видно — аристократка! И братец её такой же. Ах!
— Фло! — ехидно произносит Тала. — Не вздыхай так… он на такую, как ты, если и посмотрит, то только как на забаву на одну ночь. Он, как ты сама сказала, аристократ.
— И что? То, что он из благородных, означает, что между ног у него что-то другое? Да и мне больше и не надо. Мне бы хоть разочек. Я бы… — мечтательно тянет Фло. Льята ошарашено моргает. — Вот скажи мне, Тала, почему у нас таких нет? Скучные и унылые мужики…
Льята решает не дожидаться ответа Талы и распахивает дверь. Обе служанки тотчас замолкают. Льята молча проходит мимо них к шкафу, в котором Глора, прекрасно знающая привычки Льяты, оставила корзинку с булочками. Рыжая Фло беззаботно протирает тарелки, но глаз на Льяту поднять не решается. Тала же доброжелательно улыбается. Глоры в кухне нет. Вот поэтому, наверное, служанки и решили, что могут болтать, о чём им вздумается. Льята забирает из шкафа корзинку и покидает кухню, ни слова не сказав. Разговор возобновляется, едва только Льята закрывает за собой дверь, но так тихо, что невозможно разобрать ни слова. Льята и не пытается это сделать — и так понятно, что могут обсуждать сейчас эти две… служанки.
Добравшись до комнаты, Льята запирается и, вцепившись зубами в сладкую булку, устраивается на подоконнике. Всё-таки привычка сестры — штука заразная. За окном уже давно стемнело, а потому рассматривать там особо и нечего, но Льята не отводит взгляда. Слова Фло неожиданно испортили настроение. Как вообще эта необразованная девка смеет даже думать о таком! Надо будет сказать матушке — пусть она наймёт вместо этой распутной простолюдинки кого-нибудь более подходящего для такого дома, как их! Льята сердито сопит.
Наверное, она всё же задремала, потому что, открыв глаза, видит чуть порозовевший край неба. Льята выпрямляется, морщась от боли в затёкших мышцах. Возле калитки мелькает свет фонаря, заставляя насторожиться: в такое время в дом не приходят просто так. Льята высовывается из окна, желая получше рассмотреть гостя. Слишком темно. Льята разрывается между желанием спуститься вниз и страхом пропустить что-нибудь важное, пока будет добираться до входной двери. В этот момент с крыльца дома спускается папа. Льята кусает губы, наблюдая, как он удаляется в компании одного из стражников. Что-то случилось! Наверняка снова было нападение тварей! Ох, как же хочется увидеть всё своими глазами! Льята опрокидывает корзинку, рассыпав по полу булочки, и вылетает из комнаты. Едва не падает, когда спускается по лестнице. Выскальзывает наружу и со всех ног пускается вслед за папой. Тот быстрым шагом уходит вниз по улице. Льята видит, как он исчезает за поворотом, но особенно не тревожится, ведь улица одна. Там некуда свернуть. Так и есть. Добравшись до углового дома, Льята видит папу далеко впереди.
Ещё слишком рано для того, чтобы можно было опасаться встретить кого-нибудь. Льята шагает по пустынной улице, не рискуя приближаться к идущим впереди — их и так прекрасно видно. Льята пытается представить себе, что же случилось. Наверняка ещё один труп… А вдруг в этот раз повезёт? А? И удастся разглядеть, как же выглядят жертвы пришедших с той стороны? Льята предвкушающе жмурится. Хоть бы одним глазком увидеть… Улица выводит на главную площадь, выглядящую сейчас слишком пустой. Журчащий фонтан в центре лишь добавляет жути. Странно. Льята никогда не боялась такого. Она зябко передёргивает плечами и решительно шагает вперёд. Но тут же замирает, натолкнувшись на сердитый взгляд папы. Машинально тянется к капельке-оберегу, но нащупывает лишь пустоту. Как же так? Потеряла? Ой…
— Что ты здесь делаешь, дочка? — хмуро спрашивает папа.
— Ну-у… гуляю, — неуверенно произносит Льята. Слишком неуверенно, чтобы это можно было принять за правду. — Такое замечательное время, знаешь… нет никого. И ещё не слишком жарко. Самое то, чтобы гулять!
— И лишь исключительно случайно ты гуляешь здесь? Да? — Льята торопливо кивает на ехидное предположение папы. — А вот мне почему-то кажется, что ты следишь за мной.
— Зачем мне это, папа? — Льята изо всех сил старается выглядеть непонимающей. Только это плохо выходит.
— Марш домой. И чтобы я тебя здесь не видел.
Льята жалобно смотрит на папу, но на него это никак не действует. Приходится идти назад. Хорошо ещё, что он не отправил с ней сопровождающего! И вот надо же было потерять оберег именно сейчас! И где, интересно знать? Пытаясь понять, где она могла потерять оберег, Льята доходит до ворот дома. Проскальзывает мимо чуть приоткрытых створок, нехотя поднимается на крыльцо. И сталкивается с братом Берны, непонятно зачем вышедшим наружу в такой ранний час.
— А… доброе утро…
— Доброе утро, Льята, — приветливо улыбается тот.
Льята останавливается рядом с парнем, жалея, что не может сейчас прислониться к стене — вдруг гость решит, что она совсем не умеет себя вести. Нужно что-нибудь сказать, только вот в голову ничего не идёт. Да и… Льята вдруг понимает, что забыла имя брата своей подруги. У неё ведь их несколько… который из них сейчас стоит здесь, на крыльце? А ведь вчера она прекрасно это помнила и даже назвала имя Кери. А сейчас совершенно из головы вылетело! Вот будет неловко назвать его не тем именем…
— Вы всегда встаёте так рано? — нарушает тишину парень. — Берна всегда спит до полудня. Если ей это удаётся, конечно.
— Этого я не знала, — облегчённо сознаётся Льята, мысленно благодаря собеседника за то, что он начал разговор. — Никогда не спала до обеда. Матушка такое не позволяет. А почему вам не спится в такое раннее время? Что-то не так?
— О, всё в порядке, уверяю вас. Мне показалось, что тратить время на сон здесь, где столько всего интересного, будет преступлением.
— Ну, не так уж у нас и необычно, — пожимает плечами Льята, стараясь незаметно обтереть вспотевшие ладони о ткань юбки. — Наверняка вы повидали много такого, о чём в наших краях и представить не могут.
— Да, конечно, — соглашается парень, облокачиваясь не перила крыльца. Светлые волосы, небрежно подвязанные лентой, частично закрывают лицо. — Но таких цветов, как здесь, мне не приходилось видеть, уж поверьте. И эта скала на западе…
— Лассай? — понимающе произносит Льята. — Когда-то я мечтала там побывать! — И до сих пор мечтает, если честно. Только вот как это сделать? — И даже отправилась туда однажды, но сестра про всё узнала и…
— Понимаю. Кстати. Ваша сестра… она вчера так быстро исчезла. С ней всё хорошо?
— Разумеется, — удивляется Льята. Почему он вдруг интересуется Кери? — Она не любит посторонних. А почему вы спрашиваете?
Мимо ворот и высохшей живой изгороди проходят первые люди. Чьи-то слуги спешат по делам, по непонятной причине решив воспользоваться «белой» улицей. Углядев среди них рыжую косу Фло, Льята разворачивается, не желая больше находиться здесь.
— О, простите меня, если я сказал что-то не то, — отвечает парень, следуя за ней в дом. — Это всего лишь любопытство. Не более.