Мужчина оставляет сумку по левую сторону от врат — на небольшой подставке. Выходит прочь.
Сбегает по ступенькам, на площадке поворачивает вправо — и ни капли не удивляется, обнаружив там достаточно широкую тропку. Всё, как полагается. Просто сворачивать надо было не туда. Всё, как обычно. Он фыркает, вспоминая, сколько раз за всё то время, что он находится в странствиях, выходило свернуть «не туда». Намного чаще, чем хотелось бы. Особенно, если вспомнить — чем это обычно заканчивалось… Ну, в этот раз, вроде бы, ничего необычного не намечается. Тем более, что свернул не туда он при подъёме на Лассай, а не при спуске.
Он замирает на вершине одного их холмов, всматриваясь в пустоту перед собой. Ничего необычного — высохшая трава, стрёкот кузнечиков. И привкус дыма на языке. Мужчина прищуривается и понимающе хмыкает. Привкус дыма! Остатки чар, не до конца убранные. Без сомнения. Стоило бы рассмотреть получше, но времени на это не так уж и много — если он, конечно, действительно хочет попасть в город до полудня… Хотя… так ли это нужно? Бросив последний взгляд на место, несущее отпечаток чар, он старается впитать его в себя, запомнить, чтобы потом, когда будет время, как следует во всём разобраться.
Оказавшись в городе, мужчина некоторое время раздумывает, куда же идти. Вокруг ни души… Скорее всего, люди направились на площадь с довольно-таки нелепым фонтаном. Других предположений у него нет. Насколько он успел узнать город, это единственное место, куда горожане могут пойти всем городом.
До площади он добирается быстро, но никого не находит. Странно. Обычно он не ошибается в таких вещах. Растерянно покрутив головой, мужчина видит спешащую пожилую пару. Удачно.
— Доброго вам дня! — он старается улыбаться как можно приветливее. — Не подскажите, куда подевались все жители? Я с самого утра не видел никого…
— Все, должно быть, уже собрались в храме, — отвечает старик. — Неужели вы не знаете? — Получает в ответ лишь растерянное пожатие плечами. Нет, мужчина и в самом деле не знает, что же произошло. Он и не интересовался особо тем, что творится вокруг. — Ведьму казнить будут!
— Вчера хагари Таго… та бедняжка, что выжила после нападения тварей (вы ведь слышали об этом?), решилась рассказать, кто наслал их на неё. — Мужчина заинтересованно склоняет голову набок, вслушиваясь в слова спутницы старика. Неужели то существо так подставилось? Быть того не может! — Дочка главного королевского мага Севре. Вы представляете, каким ударом это для него стало? Ах, мне так жаль его! И его жену — сколько лет она, бедняжка, терпела эту дрянь в своём доме! — женщина хочет добавить что-то ещё, но старик шепчет ей несколько слов, которые мужчина к своему сожалению не может разобрать, после чего пара уходит прочь.
Спустя несколько мгновений мужчина разворачивается в сторону храма Тринн. Посмотреть на дурочку, которую так подставили. Что ж. Он не сомневался, что существо, встреченное им в лесу, сумеет выкрутиться… если оно, конечно, вообще хоть как-то рисковало. В то, что какая-то там дочка королевского мага… тем более такого бездарного, как здешний… может иметь отношение к тварям, мужчина не верит ни мига. Хотя бы потому, что видел собственными глазами то существо.
Храм переполнен. Люди не помещаются внутри — столпились перед входом так, что пройти не выйдет. Мужчина окидывает толпу мрачным взглядом и поворачивает к тропе Нэй. Удачно. Даже в такой момент люди стараются не тревожить Сестру, отвечающую за смерть. А зря. Так бы давно оказались едва ли не в первых рядах. Мужчина без труда добирается до главного зала, попутно прихватив несколько факелов. Честное слово — от служителей храма не убудет! А ему нужнее. Он замирает около входа в зал — пытаться подобраться ближе к алтарям нет никакого желания. Ощущать на себе силу Сестёр? Ну, уж нет! Есть множество гораздо более приятных вещей в этом мире. Да и, к тому же, с этого места всё прекрасно видно. Пока не началось то, ради чего собрались все эти люди, можно осмотреться. Хотя ничего необычного мужчина не видит. Скромный храм в провинциальном городишке — зрелище, виденное не раз. Даже при том, что он никогда не стремился посещать подобные места. Но время от времени случалось и такое. Вот как сейчас.
Люди негромко переговариваются. Временами до мужчины доносятся обрывки фраз, заглушаемые общим гулом: «Твари теперь не…», «…вот уж после такого колдуны…», «И как Шаррет собирается после такого…». Это ни о чём не говорит, поэтому он особо и не вслушивается. И уже даже не понимает, зачем нужно было возвращаться в город. Казней он не видел, что ли? Ладно хоть факелы добыл… Чуть поморщившись, мужчина разворачивается, собираясь покинуть храм, но застывает. По тропе Нэй идёт небольшая группа людей. Которые почти сразу стираются из памяти, стоит ему увидеть её. Она идёт, не глядя ни на кого. Словно бы тут и вовсе никого нет… о, да! Она всегда вела себя так. Он прекрасно помнит, как она смотрела на всех, словно бы они лишь прах под её ногами… Люди провожают её неприязненными взглядами, заставляя его презрительно поморщиться. Как только они посмели так смотреть!.. Он не отрывает от неё взгляда. Наблюдает, как она останавливается на первой ступеньке, ведущей к алтарному возвышению, всё так же заключённая в кольцо сопровождающих её людей.
Собравшиеся в храме затихают. Она скользит отсутствующим взглядом по людям. Вся её поза выражает скуку и пренебрежение к горожанам, что явно не нравится последним. Мужчина же отмечает её бледность, замаскированную какими-то женскими штучками.
От толпы отделяются несколько человек… хм… местная власть? И где та ведьма?
— Жители Севре! Пришёл момент воздать по заслугам тому существу… я не могу назвать её человеком после того, что эта… эта тварь сотворила… Тому существу, которое едва не отняло у меня любимую дочь, — торжественно начал смуглый человек с сединой в волосах. Мужчина прищуривается, потом кивает, опознав в нём исверца. И как только его занесло так далеко на север? Чудеса. — Сёстры были милостивы и не позволили свершиться злому умыслу, — продолжает говорить исверец. Мужчина замечает как её губы на мгновение дёргаются, пытаясь сложиться, как ему кажется, в презрительную улыбку. Но она берёт себя в руки и продолжает скользить взглядом по стенам, людям. Чуть задерживает взгляд на нём, но потом переводит его на что-то ещё.
— Я полагаю, что не обязательно перечислять все её деяния, хаг Таго, — прерывает его невероятной красоты женщина, стоящая по левую руку от неё. Исверец замолкает на полуслове с открытым ртом, не в силах что-либо возразить. В этот раз ей сложнее удержать скучающее выражение лица. Она даже едва заметно кивает. — Начнём?
Дождавшись кивка от высокого тощего человека, женщина отходит от неё на несколько шагов. То же самое проделывает и мужчина, стоявший от неё справа. Остальные отступают назад. На полу вспыхивают символы, сливающиеся в неприятно знакомую мужчине фигуру. Лишение магии. И — следом — понимание. Так это её собираются…
Нет.
Он не сможет видеть это во второй раз!
Что же…
Он прикрывает глаза, вызывая в памяти тот давний ритуал, когда… Много позже он потратил немало времени, чтобы изучить его… Да. Если позволить им довести дело почти до конца, и в тот момент, когда… Надо подобраться поближе к ней.
Повезло, что он пришёл по коридору смерти — тот практически примыкает к алтарному возвышению. Мужчина замирает у самого подножия, во второй раз за сегодня закручивая вокруг себя тени. Те стекаются к нему по полу, скользя между людьми. Стоит порадоваться, что в таком городишке нет стоящих магов, способных заметить подобное.
Мужчина, находящийся сейчас от него буквально в шаге, соединяет кончики пальцев и сразу же разводит руки в стороны. От укола в висок всплеском чар приходится поморщиться. Ведьма, стоящая по другую сторону невидимой простым смертным фигуры, протягивает руки ладонями кверху, ловя поток чар, которые проходят сквозь неё насквозь. Она чуть вздрагивает и старается, по-видимому, удержать безразличное выражение на лице. Ей почти удаётся — мужчина видит, как у неё дёргаются уголки губ. Но и только. Он чувствует гордость за неё. Так и должно быть. Никто из этого сброда не достоит видеть её боль и страх. Только не этот скот!