Джанин почувствовала легкое недоумение и одновременно подумала, почему это Тим вдруг упомянул о миссис Хэй.
Перед их отъездом сестра Темпест появилась снова в красивом твидовом костюме и изящных сапожках. Пожав гостьям руки, она почти кокетливо взглянула на Тима.
— Я все-таки решила выгулять собак перед ужином, — сказала она. — Я знаю, что вы долго бродили с ними по болотам днем, но они привыкли к вечерней прогулке, и мне не хочется лишать их этого удовольствия. Я вернусь вовремя, чтобы почитать леди Хэннафорд, перед тем как нужно будет переодеваться к ужину, поэтому, если у вас нет никаких важных дел, приглашаю вас с нами. Это пойдет на пользу вашей фигуре, — заметила она, лукаво улыбаясь.
Пока она разговаривала с ним, Тим, казалось, думал о чем-то своем, но он очнулся от своих мыслей и с удовольствием принял ее предложение. Его тонкое загорелое лицо, казалось, просто засветилось от радости.
— Хорошая мысль! — воскликнул он. — Меня не слишком волнует моя фигура — в конце концов, я всегда могу сбросить несколько лишних фунтов во время следующей экспедиции, но когда хорошенькая девушка смотрит на меня и говорит: «Я вас приглашаю!» — я, естественно, не могу ей отказать!
Его темные глаза потеплели, когда Элизабет Темпест ответила на комплимент благодарной улыбкой.
— Вы самая хорошенькая сестра, какую я когда-либо встречал!
Джанин почувствовала, что это ей явно не нравится. Перед ней был мужчина, который любил ухаживать за дамами — она была в этом уверена. Возможно, он закоренелый холостяк и никогда не женится, но в то, что в промежутке между штурмами Гималаев и пересечением пустынь он ведет монашеский образ жизни, верилось с трудом.
А потом она вспомнила, что Тим обмолвился о своем желании бросить кочевую жизнь, и это заставило девушку посмотреть более внимательно и оценивающе на Элизабет Темпест. Уж не думает ли он поселиться под одной крышей с ней? Она, несомненно, станет прекрасной женой для любого мужчины и, похоже, поддерживает уже теплые отношения с племянником своей хозяйки. За завтраком они несколько раз обменялись улыбками, а потом она в разговоре прикоснулась к его руке и нежно провела пальцами по рукаву пиджака...
На обратном пути в «Сандалс» Крис тоже завела речь о сестре Темпест. Джанин вела машину, а старшая сестра задумчиво смотрела в окно на бескрайние пустоши и болота.
— Я удивлена, что леди Хэннафорд поощряет прогулки Тима с этой девицей.
— С этой девицей? — Джанин сосредоточенно следила за дорогой и заметила овцу, пересекавшую их путь в нескольких ярдах от машины. — Ты хочешь сказать, с сестрой Темпест?
— Она ведет себя очень откровенно, тебе не кажется? — Голос Крис прозвучал довольно резко.
— Да, похоже.
Ее сестра ответила раздраженным пожатием плеч. Когда несколько позднее Джанин вспомнила об этом жесте, она даже взволновалась, хотя сама не понимала почему.
— О, тебе надо все объяснять, — продолжала Крис. Эти слова прозвучали так, будто их произнесла прежняя рыжеволосая воительница мисс Скотт. — Тим Хэннафорд — завидный жених, лакомый кусочек для незамужних особ, а Элизабет Темпест, несомненно, находит его еще и привлекательным. Или, по крайней мере, она собирается ломать комедию до тех пор, пока Тим не окажется настолько глуп, что поддастся чарам ясных голубых глаз. Но как бы то ни было, — добавила Крис, и уголки ее губ приподнялись в улыбке, — я не думаю, что Тим такой дурак, и не думаю, что он может легко попасться в сети женщины, кем бы она ни была!
Глава 8
Последующие несколько дней пробежали в «Сандалс» очень тихо, мирно и почти незаметно. Джанин это вполне устраивало, но раньше она никогда бы не поверила, что жизнь под одной крышей с Крис может быть такой однообразной.
Ей нравились длинные прогулки по пустошам среди болот и неожиданно возникшая дружба с Мирандой, странно успокаивающая. Огромная собака, конечно, не забывала настоящую хозяйку, но она явно начала делить свою привязанность между сестрами. Ночью она спала у дверей Крис, а днем бродила за Джанин в ожидании момента, когда ее поведут на прогулку, и в темных печальных глазах светилась надежда.
Крис, казалось, ничего не имела против.
— Боюсь, я недостаточно сильная, чтобы гулять с ней так долго, — признавалась она, — а для такой собаки, как Миранда, которая должна жить вне дома, требуется простор и много движения.