Викарий побледнел.
- Это ужасно, - сказал он. - Я имею в виду, это не просто ужасно. Это... это... так страшно... непонятно... Как вы думаете, со сколькими это случилось?
Доктор Уиллерс поколебался.
- С определенностью я могу сказать лишь об относительно немногих, но судя по некоторым признакам, по словам медсестры и по наблюдениям моей жены, их достаточно.
Преподобный Хьюберт с раздражением сказал:
- "Достаточно" мне ничего не говорит. Десять, двенадцать? Мы должны иметь какое-то представление о масштабах проблемы, прежде чем пытаться ее решать.
Доктор снова зажег трубку, затем вынул изо ее рта и внимательно осмотрел, после чего перевел взгляд на викария.
- Точно никто не может знать, вы же понимаете, - сказал он. - Но я могу предположить - вероятно, не меньше шестидесяти.
Преподобный Хьюберт уставился на него, не в силах вымолвить ни слова. Он молча застыл с открытым ртом, и, наконец, выговорил:
- Шестидесяти?..
Доктор Уиллерс кивнул.
- Но почему шестьдесят? Почему не пятьдесят, или тридцать, или двадцать?
- Может быть и так, - заметил доктор, - но шестьдесят с небольшим - это, по моим оценкам, количество женщин в поселке, способных иметь детей.
Наступила долгая тишина. Викарий побледнел еще больше и стал нервно потирать ладони и переплетать пальцы.
- Но, Уиллерс, не хотите же вы сказать... Ведь не все же они...
- С научной точки зрения, меня поражает не само количество. Единственный случай я считаю столь же невероятным, как и шестьдесят таких случаев. Если одинаковые условия приводят к одинаковым результатам, тут удивляться нечему. Но, естественно, будет и некоторый процент ошибок.
- Но как вообще такое могло произойти?
- Честно скажу, на этот счет у меня нет никаких идей, - сказал доктор. - Однако с идеями можно и подождать. Главный вопрос сейчас что с этим делать? Больше всего будут страдать незамужние женщины. Как мне кажется, сейчас первое и самое важное - перестать делать из этого тайну, разделить с ними их беду и снять их страхи. Это позволит избавится от неразберихи, чувства вины и тревоги. И я хотел бы начать как можно скорее, пока мои пациентки не стали прыгать с лестниц и тому подобное.
- Да, да, конечно, я понимаю, - согласился викарий. - Но позвольте мне немного подумать. Для меня это слишком большое потрясение.
Доктор Уиллерс, однако, продолжал настаивать на своем.
- Думать некогда. Это крайне срочно. Каждый день промедления опасен. Я и так отложил этот разговор на несколько дней - ждал, пока не состоится свадьба. Мне кажется, что к этому стоит привлечь Зеллаби.
- Зеллаби? - с некоторым сомнением переспросил викарий.
- Речь идет о миссис Зеллаби. Это предложение моей жены, и я думаю, вполне разумное. Миссис Зеллаби - женщина умная, рассудительная, еще молодая, но и достаточно взрослая, чтобы вынести этот груз. Она мыслит здраво, и ее будут слушать - тем более, что она ... э... сама в таком же положении.
Викарий задумался. И хотя он был почти уверен, что миссис Либоди тоже находится "в положении", и ее, как жену, следовало бы посвятить в суть дела, он вынужден был признать, что вряд ли имеет смысл рассчитывать на ее помощь. Что же касается миссис Зеллаби, то она, несомненно, была инициативна, общительна и пользовалась уважением. Он кивнул в знак согласия.
- Хорошо, - одобрительно сказал доктор. - Сегодня Зеллаби беспокоить не стоит, но лучше бы договориться о встрече на завтра. Тогда, если миссис Зеллаби... - Его прервал стук в дверь.
Викарий пошел к двери и быстро вернулся.
- Вас хочет видеть молодой Плэтч, доктор. Он говорит, что его сестре внезапно стало очень плохо, и не могли бы вы немедленно приехать?
Полтора часа спустя доктор Уиллерс снова ехал в поместье Кайл. За время, прошедшее после беседы с викарием, он еще сильнее стал ощущать необходимость безотлагательного принятия мер. Однако, они не учли одного щекотливого момента - наверняка миссис Зеллаби считает свою беременность вполне нормальной, каковой она могла оказаться и на самом деле, но посвятив ее в суть дела и попросив о помощи, они посеяли бы в ее душе сомнения.
Тем не менее, прежде чем предложить миссис Зеллаби принять участие в обсуждении плана действий - а подобное совещание следовало созвать как можно скорее, - нужно было все ей объяснить.
К несчастью, это приходилось делать в спешке, но спешить было необходимо. Как раз в этот момент несколько женщин могли собираться с духом, готовясь к отчаянным поступкам, последствия которых могли бы оказаться намного хуже, чем для бедной перепуганной Рози Плэтч, выпившей полбутылки средства для дезинфекции...
В усадьбе Кайл никто не открыл на его стук, и он вошел внутрь. Конфетти было уже подметено, и холл имел свой нормальный, непраздничный вид. Из дальних комнат доносились женские голоса и звон посуды. Доктор подошел к двери кабинета и постучал. Приглушенный голос сказал: "Войдите". Зеллаби с утомленным видом возлежал в кресле.
- В чем дело? - не оборачиваясь, спросил он. - Свой долг я исполнил, сделал все, что мне было поручено. В холле... а, это вы, доктор. Заходите. Я думал, им опять от меня что-то нужно. Садитесь. Будете свидетелем. Вы видели, проходя через холл, хотя бы один оставшийся символ плодородия? Думаю, нет. Меня до сих пор удивляет, что простое решение мужчины и женщины образовать пару требует подобного беспорядка. Помню, на моей первой свадьбе...
По опыту доктор знал, что, если решительно не перехватить инициативу у Гордона Зеллаби, она останется за ним надолго. Поэтому он сразу же перебил:
- Я пришел по очень серьезному и срочному делу, мистер Зеллаби. Если бы не это, я бы к вам сегодня не врывался. Вы можете уделить мне четверть часа?
- Конечно, мой дорогой друг. Снимайте пальто и садитесь. Хотите выпить? Кое-что еще осталось. Не пропадать же добру...
Доктор отказался.
- Мистер Зеллаби, - твердо продолжал он, - я только что от викария. Возникла ситуация, в которой мы пришли к выводу, что нуждаемся в помощи - более того, в помощи вашей жены - и очень срочно.
Судя по его тону, это действительно было так. Зеллаби оставил поиски шерри и сел.
- Только не говорите мне, будто что-то не в порядке. В конце концов, они законно поженились...