Пройдя еще немного, лейтенант повернул назад и в задумчивости спустился к дороге.
Группа солдат тянула трос, который они каким-то образом прицепили к трактору.
- Сержант Деккер! - позвал Алан.
Сержант подошел и отдал честь.
- Сержант, - задумчиво сказал Алан, - не могли бы вы раздобыть канарейку - в клетке, конечно?
Сержант моргнул.
- Э... канарейку, сэр? - неуверенно спросил он.
- Да. В Оппли, я думаю, найдется. Возьмите джип.
Сержант все еще колебался.
- Да, сэр. Э... вы сказали, канарейку, сэр?
- Можно попугайчика - в общем, какую-нибудь птичку.
Блуждающий взгляд сержанта остановился где-то над плечом Алана.
- Я... э... - начал он.
- Короче, сержант, - сказал Алан. - Достаньте мне птичку, и как можно быстрее. Владельцам скажите, что если нужно, они получат компенсацию.
- Так точно, сэр. Канарейку, - сказал сержант, отдал честь и направился к джипу. Его спина ясно выражала, что он думает об этом приказе.
Я начал осознавать, что меня волокут лицом вниз по земле. Очень странно. Только что я спешил к Джанет, и вдруг, без всякого промежутка, это...
Волочение прекратилось. Я сел и обнаружил вокруг себя очень странную компанию. Пожарный был занят тем, что отцеплял жуткого вида крюк от моей одежды, санитар разглядывал меня с профессиональным интересом, один молодой солдатик тащил куда-то ведро с известкой, другой держал карту, а в руках у столь же молодого капрала был длинный шест, на конце которого висела клетка с птичкой. Рядом стоял офицер. В добавление ко всей этой слегка сюрреалистической картине, Джанет все еще лежала там, где упала. Я вскочил на ноги, как только пожарник освободил свой крюк. Затем он протянул крюк к Джанет, зацепил за пояс ее плаща и начал тянуть. Пояс, конечно, порвался, и тогда он начал просто перекатывать ее к нам. Через несколько минут Джанет села, растерянная и злая.
- Все в порядке, мистер Гейфорд? - спросил кто-то рядом со мной.
Я обернулся и узнал в офицере Алана Хьюза, которого мы пару раз встречали у Зеллаби.
- Да, - сказал я. - Но что здесь происходит?
Он пропустил мой вопрос мимо ушей и помог Джанет встать на ноги. Потом повернулся к капралу.
- Я вернусь на дорогу. А вы продолжайте, капрал.
- Есть, сэр, - скаазл капрал. Он опустил шест с клеткой и начал осторожно выдвигать его вперед. Вдруг птичка упала с жердочки и осталась лежать на посыпанном песком полу клетки. Капрал слегка отодвинул клетку назад. Птичка вспорхнула и снова уселась на жердочку. Солдат с ведром шагнул вперед и провел белую полосу на траве, другой сделал отметку на карте. Затем группа прошла десяток ярдов, и операция повторилась.
На этот раз уже Джанет спросила, что, собственно, происходит. Алан рассказал, что знал, и добавил:
- Ясно, что пока это продолжается, домой вам не попасть. Лучше вернитесь в Трейн и подождите, пока все не выяснится.
Мы посмотрели вслед капралу и его помошникам как раз в тот момент, когда птичка снова упала с жердочки, а потом еще раз взглянули через поля в сторону Мидвича. После всего, что случилось, ничего другого нам, похоже, не оставалось. Джанет кивнула. Мы поблагодарили молодого Хьюза и направились обратно к машине.
В гостинице "Орел" Джанет настояла, чтобы мы, на всякий случай, сняли комнату на сутки. Потом она пошла наверх, а я спустился в бар.
Посетителей для этого времени было необычно много, и почти все приезжие. Большинство оживленно беседовало, собравшись небольшими группами или парами, но некоторые задумчиво сидели по одиночке. Я с трудом пробился к стойке, а когда возвращался назад с бокалом в руке, за моей спиной раздался чей-то голос:
- А ты-то что здесь делаешь, Ричард?
Голос был знакомый, но мне потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, кому принадлежит это лицо - над ним не только поработали годы, но и твидовая шляпа сменила армейскую фуражку.
- Бернард, дружище! - воскликнул я. - Вот здорово! Давай выберемся из этой толпы.
Я схватил его за руку и потащил за собой.
При встрече с ним я вновь почувствовал себя молодым, вновь вспомнил побережье, Арденны, Райхсвальд и Рейн. Я заказал еще выпить. Через полчаса, когда прошел первый взрыв бурной радости, он вернул меня к действительности.
- Ты так и не ответил на мой вопрос, - напомнил он, внимательно глядя на меня. - Я и не думал, что ты занимаешься такими делами.
- Какими делами? - не понял я.
Он кивнул в сторону стойки.
- Пресса, - пояснил он.
- А, вот оно что. А я-то удивился, что это за нашествие.
Он приподнял бровь.
- Так что ты тут делаешь, если ты не из них?
- Я здесь живу.
В это время в бар вошла Джанет, и я их познакомил.
- Джанет, дорогая, это Бернард Уэсткотт. Когда мы были вместе, он был капитаном, потом, я знаю, он стал майором, а теперь?
- Полковник, - сказал Бернард.
- Очень приятно, - сказала Джанет. - Я много о вас слышала.
Она пригласила его пообедать с нами, но он отказался, сославшись на важные дела. Сожаление его было искренним, и Джанет сказала:
- Тогда, может быть, поужинаем? Если удастся попасть домой, то дома, а если нет, то здесь.
- Дома? - переспросил Бернард.
- В Мидвиче, - объяснила она. - Миль восемь отсюда.
- Вы живете в Мидвиче? - спросил он, переводя взгляд с меня на Джанет. - Давно?
- Около года, - сказал я. - Вообще-то мы должны были быть сейчас там, но... - и я объяснил, каким образом мы оказались в "Орле".
На мгновение он задумался, затем, похоже, приняв какоме-то решение, повернулся к Джанет.
- Миссис Гейфорд, надеюсь, вы меня извините, если я заберу вашего мужа с собой? Я ведь приехал сюда именно из-за событий в Мидвиче. Я думаю, Ричард сможет помочь нам, если захочет, конечно.
- Вы имеете в виду, помочь выяснить, что там произошло? спросила Джанет.
- Ну, скажем так. Не возражаешь? - обратился он ко мне.
- Если смогу быть полезным, буду только рад. А кому это "нам"? спросил я.
- Потом объясню, - сказал он. - Я и так уже на час опоздал. Я бы не тащил Ричарда с собой, если бы это не было так важно, миссис Гейфорд. Вы сможете обойтись без него некоторое время?
Джанет заверила его, что "Орел" - место надежное, и мы встали.
- Еще одно, - добавил Бернард, - не позволяйте этим ребятам из бара приставать к вам. Гоните их, если попытаются. Они очень разозлились, когда узнали, что эта история с Мидвичем в газеты не попадет. И будет лучше, если вы никому из них ничего не скажете. Мы еще поговорим об этом позже.