– Спасибо, – от всей души поблагодарила я супругу Егора. – Со мной Ирина Леонидовна.
– Ой! Не мешаю вам, – живо отреагировала Фаина. – Сразу позвони, когда понадоблюсь.
Не успела я завершить беседу с Рабкиной, как позвонил Димон и с места в карьер начал:
– Танюша, нашел сайт этого психолога. Он не Караганда. Карагандин! Скорее всего, это не имя, а псевдоним. Сейчас там объявление: «Временно в отпуске. О возобновлении семинаров сообщим».
– Ясно, – вздохнула я. – Интересно, почему борец с едой решил приостановить свою деятельность?.. Ой, извини! Приехала… э… ну, по личному вопросу.
В салоне на ресепшене стояла блондинка.
– Простите, – сразу начала она, – с домашними животными нельзя.
– Позовите мастера, которая делала наращивание Татьяне Сергеевой, – потребовала я.
– Мяу, – добавил Альберт Кузьмич.
Девушка схватила телефон, и вскоре в вестибюль вышла Майорова. Она быстро задала вопрос:
– Что случилось?
– После мытья волосы превратились в колтун, – начала я.
– Пойдемте скорее ко мне в кабинет, – пригласила Ольга. – Не у входа же беседовать.
Спустя час я опять очутилась в коридоре салона красоты. На голове у меня теперь была прическа, как у солдата-новобранца. Альберт Кузьмич нервно мяукал в перевозке.
– Придется купить ему штанишки, – вздохнула Ирина. – Бедняга часть шерсти потерял, может простудиться.
– Я тоже лишилась энного количества волос, – пожаловалась я.
– Тебе очень-очень идет такая стрижка, – начала утешать меня свекровь.
– Интересно, что скажет Иван Никифорович?
– Он ничего не заметит, – хихикнула Рина.
– На это не стоит рассчитывать, – возразила я.
Рина тихо рассмеялась.
– Как-то раз, когда еще Ваня не родился, мне показалось, что Никифор слегка остыл ко мне. Времена стояли советские, ничего такого, как сейчас, для женщин не было. Я поехала в магазин «Лейпциг», отстояла длинную очередь, смогла купить немецкую краску для волос. Блонд! Решила успеть до прихода супруга стать красивее всех. Но когда вымыла голову! О боже! Я стала прямо цыганкой! Продавщица перепутала упаковки, а я, коза глупая, не проверила, что мне на прилавок швырнули. Вскоре Никифор домой приехал. Ну, думаю, сейчас смеяться начнет. Нет, ведет себя как обычно. Утром спросила у мужа: «Как я выгляжу?» «Ты, как всегда, красивее всех», – ответил он.
– Наверное, супруг просто не захотел тебя расстраивать. Все говорят, что Никифор был беспредельно внимательным, он замечал даже отпечаток лапки комара.
– На работе да, – согласилась Рина, – а дома нет. Ваня такой же. Ты проверь, спроси его: «Милый, тебе нравится моя новая блузка?»
– Я не покупала блузку…
– Верно, – рассмеялась Ирина Леонидовна, – но поинтересуйся!
Глава шестнадцатая
Тихо беседуя, мы подошли к выходу и почти столкнулись с высоким тощим мужчиной, который хотел войти внутрь.
– Караганда! – изумилась я. – Добрый день! Отвезли еду в благотворительный фонд?
– Никогда не посещал Караганду, – улыбнулся мужчина. – Но уверен, это прекрасный, уютный город. И не связан ни с какими милосердными организациями.
– Простите, – смутилась я, – перепутала вас с другим человеком, очень уж вы с ним похожи.
– Говорят, у каждого из нас где-то есть двойник, – кивнул незнакомец, поморщился и со вкусом чихнул.
Очки, которые сидели у него на носу, упали прямо к моим ногам. Я наклонилась, подняла их и, держа перед собой, глянула сквозь стекла. Стало понятно, что диоптрий нет, «вторые глаза» – просто деталь образа. Кое-кто до сих пор считает, что если человек плохо видит, то он умен – потерял остроту зрения, прочитав много книг.
Караганда – это все-таки оказался он – чуть наклонился и выдернул оправу из моей руки. Я увидела на мочке его уха тонкий шрам.
– Спасибо, – произнес мужчина, развернулся и быстро выскочил на улицу.
– Ты его знаешь? – спросила Рина.
– Да, – кивнула я. – Видела его один раз. Странно, что он так себя повел. Хотя… может, просто не узнал меня?
Мы с Риной отправились на парковку, сели в машину, я рассказала про вчерашнее приключение и про встречу с пенсионером.
– Представляешь, вчера мы с Фаиной увидели на дороге пожилого человека. Время позднее, никого вокруг. Подвезли его почти до дома. До двери не сумели, на машине туда не проехать. Мирно беседовали в пути с милым, добрым, приятным дедушкой. А когда он понял, что ему придется пройти триста метров пешком, он обозлился. Я его высадила, решила ехать дальше, глянула в зеркало заднего вида. Пенсионер не сдвинулся с места, остался стоять там, где покинул джип. Лицо его исказила злая гримаса, на доброту и намека не осталось. Дед грозил кулаком нашему авто, плевал вслед. Меня его поведение поразило. Превращение милого старика-душки в отвратительного, гадкого человека произошло мгновенно! За пару секунд! И самое интересное, почему-то никак не могу забыть эту сцену – прямо перед глазами картина: дед со сжатыми кулаками. Надо же так ловко скрывать свое истинное отношение к двум женщинам, которые тебе помогли! Дорога – не федеральная трасса, проселочная. Нам на ней не встретился ни один автомобиль. Кабы проехали мимо старика, топать бы ему до дома долго. И он, пока ехали, был прямо медовым пряником с глазурью. Что вызвало припадок злости и почему не могу забыть деда?