– Потому что ты никогда не согласишься врать, – отрезала я.
– Ребят, простите меня, – заныл Волков. – Лидуша совсем разума лишилась. Мало мне этого горя, так еще из конторы попросят! Сил нет! Устал!.. Давайте по маленькой?
Волков ринулся к закрытой полке, распахнул дверцы. Я поняла, что за ними прячется бар, увидела бутылки, фужеры, стопки, рюмки, чашки… На секунду меня охватило изумление. Потом я посмотрела на Димона. Коробков глянул на меня. Лицо его осталось невозмутимым, но глаза на секунду прищурились.
Глава тридцать четвертая
На следующий день мы с Димоном и Мишей сидели в нашем временном офисе.
– Ну что? – поинтересовалась я.
– Пока ничего, – ответил Коробков.
– Уверена, она позвонит! – воскликнула я. – На тот телефон, про который никто не знает.
И тут из ноутбука Коробка донесся знакомый голос:
– Добрый день. Это ресторан «Синяя морковь». Подтвердите ваш заказ на отдельный кабинет на тринадцать часов на сегодня.
– Ок, – коротко ответил баритон Волкова, – спасибо.
– Говорила же! – обрадовалась я.
– Это так глупо, что даже восхитительно, – заметила Ада. – С другой стороны, полнейший идиотизм часто не берется в расчет, потому что это полнейший идиотизм и его отметают. Поэтому полнейший идиотизм порой отлично срабатывает.
Я встала.
– Они просто решили, что все хорошо. Расслабились. Димон, нам нужна какая-то машина, ни моя, ни твоя не подходят.
– Уже приготовлена, – обрадовал меня Коробок.
Спустя три часа мы с Иваном Никифоровичем и Коробковым сидели во взятом напрокат автомобиле напротив ресторана «Синяя морковь».
– Убогое место, – констатировал Коробков, – дешевая забегаловка на краю цивилизации. Странно в такой обедать.
– Вряд ли они захотят полакомиться местными котлетами, – в тон ему ответила я. – Понятен выбор места встречи. Вероятность столкнуться в шалмане со знакомыми почти нулевая. Они уверены, что обвели нас вокруг пальца, считают себя намного умнее сотрудников «бригад». А как только человеку начинает казаться, что равных ему нет, вот тогда он теряет бдительность вкупе с умом.
Димон посмотрел в ноутбук.
– Есть контакт.
Он быстро протянул мне наушники, вторую пару посадил себе на голову. Я услышала знакомый женский голос:
– Ты гений, любимый. Идеально сработано.
– Знаешь, не все чисто, – возразил Федор. – Могут у них вопросы остаться. Где тело? Почему Горшков нес чушь? Не задорно выступил, а конкретно блеял чушь! А ему текст написали, как ребенку! Велели выучить, что и как говорить надо! Так нет! Понес отсебятину! И, на мой вкус, приезд якобы полицейского в избу, где убили Лиду, был явно лишним.
– Послушай, это все укладывается в сценарий, – защебетала спутница Волкова. – Мы его составили так, чтобы Иван и его дураки окончательно запутались, ни фига не поняли. У них все должно было не состыковываться, вызывать недоумение. А когда, наконец, они бы сдались, сообразили, что не могут разобраться, пришли к тебе, на колени встали: «Прости, не по зубам нам дело», – вот тут ты им и сказал бы правду.
Послышался тихий женский смех.
– Скажешь печально: «Простите, ребята, Лида моя с ума сошла». И ведь не все вранье! Давай-ка сначала разберемся. Тебе меняли несколько раз имя и фамилию, рассказ про твое детство и юность правда. Так?