— Лено была Мышка, — сказал Патрик.
Когда он вспоминал умершую дочку, в его голосе слышалась печаль. Новой Мышке в семье он, наверное, радовался бы больше, чем своему Медвежонку, надеялась я, а то, чего нет, еще ведь может случиться. Завтра я собиралась купить в аптеке тест, который — в виде исключения — на сей раз должен послужить не для выяснения отцовства.
— Пойду в парикмахерскую, отрежу свой конский хвост, — объявила я, поскольку надо было что-то изменить в жизни. — Может быть, короткая стрижка возвестит новое начало.
— Делай что считаешь нужным, — сказал Патрик, — а я снова отпущу волосы, для домохозяина коса — самое правильное. Согласна со мной?
Мне его слова показались пророческими. У Патрика почти на каждом пальце по кольцу, а я чураюсь броских украшений. Мы давно уже поменялись ролями — я зарабатываю деньги, он берет на себя заботы о домашнем хозяйстве и потомстве. Изадора тоже ежемесячно переводит свой взнос.
Тест на беременность оказался положительным, но я пока молчу как могила и не осмеливаюсь издавать вопли радости. Во-первых, этот промежуточный результат пока ненадежен, во-вторых, я хочу подождать, когда мы будем знать правду о происхождении Виктора.
Странным образом я испытывала жгучую потребность позвонить маме и поделиться новостью, но вдруг пару недель спустя мне придется ее разочаровать? И все равно в какой-то момент я не выдержала.
— Мама, у меня новость, — начала я.
— Ты беременна, — ответила она.
Я была настолько озадачена ее ответом, что онемела от неожиданности.
— Я слышу это по твоему голосу, — объяснила она, — но наверняка еще рано, чтобы передавать эту радостную весть тете Нелли. А что думает на этот счет Патрик?
— Он не знает, — сказала я, — у врача я пока еще не была. Но мне необходимо было поговорить хоть с одной живой душой…
— И эта душа — твоя мать, — торжественно возвестила она. — Со дня твоего окончания школы ты не делала меня такой счастливой! Все мои подруги уже имеют внучат.
Затем она расплакалась, и я с ней попрощалась. Интересно, бросилась ли она тут же покупать игрушки или позволила себе бокал шампанского?
Мануэль уже вернулся, а письмо, которого мы так ждали, все не приходило. Разумеется, я знала, что лаборатории требуется больше времени, если им присылают другой материал, а не привычные ватные палочки. Это и дороже, но мне по карману. Патрик встретил сына на вокзале, я тем временем накрыла стол и меняла Виктору подгузник.
Поезд, кажется, прибыл вовремя — Патрик с Мануэлем выгрузили из машины багаж и подходили к двери дома. Мальчик выглядел очень хорошо, окрепнув и загорев на морском воздухе. Я покинула свой наблюдательный пост, и Мануэль сердечно приветствовал меня.
— А где Улитка? — первым делом спросил он, побежал в гостиную и обнял малыша.
Патрик бросил в мою сторону многозначительный взгляд. Мы оба в два недреманых ока присматривались, нельзя ли сделать какие-то выводы из этой встречи. Затем мы собрались все вместе, включая Виктора-Августа-Медвежонка-Улитку, которого теперь уже можно было иногда сажать в высокий стульчик. Мы хлебали знаменитое морковное рагу Патрика и слушали, что нам рассказывал наш кругосветный путешественник.
— За нашим столом была одна женщина, которая за свою жизнь оставила позади себя больше морских миль, чем капитан, — рассказывал Мануэль. — Хм, да это в тысячу раз вкуснее, чем склизкие устрицы, которых мне навязывала Иза. К счастью, за первым же обедом я познакомился с хорошенькой девушкой, а то было бы ужасно boring[16]. Мы с Кристиной были единственными школьниками на борту.
— Как часто маме приходилось выступать? — спросил Патрик.
— За все время четыре раза. Ночами никогда не было темно, — продолжал взахлеб рассказывать Мануэль. — В Рейкьявике мы купались в горячих источниках и…
— Кто «мы»? — спросила я.
— Моя подруга Кристина и я, — простодушно ответил Мануэль. Патрик снова бросил на меня многозначительный взгляд. Да его сын — просто Казанова! А что скажет на все это Сара? Мануэль болтал, уплетал за обе щеки, запивал красным вином, а на десерт хотел показать нам свою фотодобычу. Пока Патрик кормил своего Медвежонка из бутылочки, я убрала со стола, и Мануэль загрузил снимки своего круиза по северным странам в ноутбук отца.
Колонии морских птиц на острове Гримсей вгоняли нас в скуку не меньше десяти минут. Мануэль показывал нам трехпалых чаек, тупиков, береговых ласточек и буревестников. Но если ты сам не участвовал в поездке, гораздо интереснее разглядывать людей. Пассажиры были в возрасте моей мамы, а экипаж судна, напротив, молодой и динамичный. Наконец-то появилось фото, которого мы с таким напряжением ждали: рыжей девочки-подростка.