— Это неважно, брат-библиарий. Наш народ считает вас Ангелами Императора, призванными спасти их от опасностей темной и ужасной галактики. А вы, похоже, относитесь к ним в лучшем случае с пренебрежением — и они не понимают почему. Во имя Трона, разве перед своим прибытием сюда вы не вели битву в священном кафедральном соборе, который почти превратился в руины? Мы любим наш народ, брат Лидорран, и знаем, что их вера сильна, но разве вы не понимаете, почему они могут начать верить лжи еретиков, столкнувшись с ужасающим и хаотичным разрушением?
На этот раз Лидорран закричал. Он с трудом мог поверить в такую слабость и глупость.
— Это вы не понимаете, губернатор! Ваш город стоит на грани гибели! Если людям лгут, то это ваша задача — заткнуть лживые глотки!
— Я уверен… — начал верховный маршал, но Лидорран без труда заглушил его голос:
— Весь Империум бьется за выживание. У нас нет времени на сострадание и понимание. Адептус Астартес — это оружие крайней меры. Мы воплощаем волю самого Императора. Мы не можем терять время — сотне других миров нужна наша помощь. Теперь вы понимаете?!
— Да, — ответила Каллистус, и по сердцебиению, затрудненному дыханию и тому, как она сжала подлокотник трона, Лидорран увидел, что она и правда поняла.
Но он не смягчился, не мог — ради этого мира и его людей. Он должен заставить их понять.
— Наша стратегия и боевая тактика до этого момента были максимально осторожными и аккуратными, но только потому, что наш приказ — сохранить инфраструктуру мира. Если мы потерпим неудачу, то объявим эту цитадель Бастиона Империалис безвозвратно потерянной. И тогда прибывшее подкрепление займется тем, что будет бомбардировать поверхность планеты, пока на ней не останется ничего живого. Это не будет делом моих рук, но это произойдет. И знаете, губернатор, бомбы не повредят залежам эндерриума.
Тишина накрыла зал куполом. Все застыли. Губернатор Каллистус посмотрела Лидоррану прямо в глаза.
А потом верховный маршал сделал глубокий вдох. Его глаза вылезли из орбит от негодования, на щеках выступили красные пятна. Но прежде чем Каллистус начал говорить, епископ Ренвик выступил вперед и положил руку ему на плечо:
— Брат-библиарий прав, Антониус. Ом вещает истину. Не навлекай на себя проклятия глупыми речами просто потому, что ты не хочешь его услышать. Отрицать свои ошибки вместо того, чтобы признавать их и искать прощения, — величайший грех. Если бы мы сами справлялись с ситуацией, Ангелов Императора здесь бы не было.
— Брат Лидорран, наши люди верны, — произнесла губернатор. — Они так же верны Императору, как мы сами и наш конклав. Мы заплатим любую цену, чтобы избежать подобного окончательного наказания.
— Верные Императору… Вот уж не знаю, — жестким тоном продолжил Лидорран. — Далеко ли проникла эта ересь, губернатор Каллистус? Я слышал много резких голосов инакомыслия среди вашего конклава, много высказываний, опасно близких к предательству. Можете ли вы быть уверены, что ни один из лордов клана, ни один из ваших советников не перешел на сторону врага?
— Это возмутительно! — рявкнул верховный маршал, сбрасывая руку Ренвика. — Вы обвиняете тех, кого не имеете права! Гайр жизненно необходим Империуму. Жизненно! Вы не посмеете допрашивать нас подобным образом!
— Могу уверить, что вы ошибаетесь и в том и в другом, — мрачно произнес Лидорран. — Насколько я понимаю, верховный маршал, целые взводы вашего воздушного десанта исчезли за время войны вместе со всем снаряжением, а другие, как сообщалось, начали жестокие междоусобные стычки или открыто заявили о своей верности Отцу. Если вы находите мой метод допроса неэффективным, то мои апотекарии найдут иной способ задавать вопросы.
Челюсть верховного маршала заходила ходуном.
— Брат Лидорран, достаточно, — отрезала губернатор. — Вы перешли черту, обвиняя нашего брата.
— Со всем уважением, миледи, не перешел! — загрохотал Лидорран. — Я не могу ее перейти! Я — один из Адептус Астартес, я — сам Имперский Кулак. Я голос Императора, я действую с Его благословения и буду вершить Его волю.
— Он прав, — тихо и мягко произнес Ренвик. — Если Ангелы Императора не смогут спасти нас, то никто не спасет.
— Благодарю за это замечание, епископ, — сказала губернатор, и Лидорран не заметил в ее голосе признака иронии или гнева. — Брат Лидорран, мы начинаем, наконец, осознавать вашу позицию и вашу цель. Мы хотели бы, чтобы это произошло еще в первую нашу встречу.
— Я предполагал, что вы и ваши подданные понимаете подобные вещи. Не ошибитесь и в этот раз.