«Очередная система неравенства, как и все остальное на Гайре», — подумал он с отвращением. В верхние районы поступал свежий, сравнительно чистый воздух, но то, что доходило до Лаборитаса, было грязным и полным углекислого газа. Он был недостаточно насыщен кислородом, чтобы поддерживать жизнь, и вызывал мириады респираторных заболеваний у молодых и стариков. И все же эти массы не поднялись на призыв культа, став добровольными жертвами системы Ангеликуса. Они дрогнули, в страхе отринув послание Отца, и предпочли трусливо и близоруко разделить судьбу со своими угнетателями.
Что ж, теперь вентиляторы были настроены на максимальную мощность, и все, что требовалось, — нажать зловеще-зеленую руну в центре панели биобомбы, чтобы выбросить загрязняющие вещества во все воздуховоды города. Шпиль улья, Коммерциас, Милитарум, Лаборитас… все районы будут за несколько минут затоплены биоочистными газами. Все живое в улье погибнет, от распоследнего бездомного до могущественной правительницы, и станет одним целым в прекрасном свете Вознесения. Лор освободит их, даже тех, кто ничего не сделал, чтобы заслужить подобное благо, а еще превратит этим ударом последний оплот угнетателей на планете в пустую гробницу. Без укрепленного города, в который можно отступить, оставшиеся вражеские силы наверняка будут выслежены и разорваны на части массами, поднявшимися после падения губернатора-угнетателя.
«Такова воля Отца, и я выполню ее», — подумал Лор.
Дверь в верхнюю галерею с грохотом распахнулась, и по святилищу разнесся усиленный воксом яростный рев. Резко подняв голову, примас увидел, как внутрь врывается неповоротливый Имперский Кулак в шлеме-черепе и черно-желтой броне, ведущий за собой отряд блюстителей.
— Слишком поздно, — выдохнул Лор, ударив по руне кулаком.
Сторн увидел культистов, собравшихся вокруг святилища уровнем ниже, увидел, как их трехрукий лидер поднял руку и нажал руну пробуждения на корпусе бомбы. Воздух наполнил пронзительный вой — в смертоносном устройстве заработали микрораспылители, и зловещая зеленая взвесь начала течь по трубам, которые соединяли бомбу с основным вентилятором улья. Почти сразу струйки зеленых газов вырвались из вентиляционных решеток по всему святилищу, и вдохнувшие их блюстители начали шататься и задыхаться.
— Во имя Императора, нет! — заревел Сторн.
Взмахом крозиуса он снес перила лестницы, чтобы расчистить себе путь, затем сделал два шага назад и прыгнул вниз с яростным ревом. На периферийном зрении капеллана вспыхнули предупреждающие руны — газ начал проедать печати доспехов и проникать через щели и дыры от ранений. Когда его сабатоны ударили по металлическому полу вентиляционного святилища, оставшиеся наверху блюстители уже кричали от ужаса и издавали предсмертные хрипы.
«Трон, действует чертовски быстро», — с тревогой подумал Сторн. Он услышал, как Верол издала кошмарный вой, и против своей воли обернулся. Первый арбитратор сползала на пол, пытаясь ухватиться за перила. Ее кожа на глазах покрывалась пузырями и расползалась, обнажая отслаивающееся от костей мясо. Зрение капеллана заволокло алой дымкой. Он понял, что через секунды подобная судьба ждет и его.
«Выжить после такого нельзя, — понял Сторн. — Но, может, я успею выполнить свой долг».
Он повернулся обратно и увидел, что захватившим святилище культистам пришлось не лучше, чем несчастным блюстителям. Еретики шатались и падали, с бульканьем молясь своим лживым богам. Их глаза вылезали из орбит, а рвота водопадами лилась из мгновенно растворяющихся ртов.
Сторн рванулся вперед, чувствуя, как его плоть пожирает проникающий в броню газ. Если он сможет поразить бомбу крозиусом, возможно, это ее уничтожит. Капеллан понятия не имел, что будет, если содержимое биооружия в сыром виде заполнит святилище, но вряд ли заражение будет масштабнее, если помешать газам попасть через вентиляционную систему к каждому живому существу улья Ангеликус.
«Ведь правда?»
Он замахнулся крозиусом, чувствуя, как в ставшей вдруг слабой руке распадаются кости и мышечная ткань. Затем перед ним поднялось одетое в рваную шинель жуткое создание из пузырящейся плоти и абсолютно белой кости и схватило капеллана тремя разлагающимися руками.