— Спасибо за совет! — ответил степняк. — А сам ты на печенегов почему зла не держишь? — не удержался и спросил стражника Чупрак.
— Так у нас в дружине не только русины, да славяне, но и хазары есть, и варяги, и печенеги. Среди них тоже люди хорошие водятся. Так чего же мне тебя зря обижать? Может придется нам в скором времени вместе службу нести! Так что удачи тебе.
— И тебе того же! — ответил пораженный ответом Чупрак.
До корчмы он добрался на удивление быстро, заблудиться действительно было трудно. Прав оказался дружинник — все дороги вели в корчму. Заведение выглядело добротно: большой терем в два поверха, сложенный из массивных бревен, широкий ухоженный двор, говорили о том, что дела у владельца постоялого двора идут отлично. Завидев нового постояльца, к Чупраку кинулся мальчишка, видимо сын хозяина харчевни. Но, разглядев в пришельце печенега пацан испуганно скрылся в корчме. Чупрак понятливо хмыкнул, он уже начал привыкать к подобному обращению, спрыгнул с коня и самостоятельно привязал его к высокой коновязи. Затем он отряхнул одежду от пыли, поднялся на высокое крыльцо и вошел в корчму. Сразу же Чурака накрыло волной изумительных запахов. Казалось, вся корчма пропиталась восхитительным запахом жареного мяса. Степняк непроизвольно сглотнул — рот мгновенно наполнился слюной, последних несколько дней Чупраку приходилось питаться впроголодь. В большом помещении было на удивление многолюдно. Все столы были заняты посетителями. Лишь в самом дальнем темном углу корчмы за столом в гордом одиночестве восседал нелюдимый витязь. Народ сторонился этого столика, по крайней мере так показалось Чупраку, стараясь не раздражать изукрашенного боевыми шрамами богатыря. Едва степняк переступил порог заведения, в его сторону повернулось большинство посетителей кормы. На печенега вновь обрушилась масса проклятий. Не обращая на них внимания, Чупрак пересек корчму и присел рядом с одиноким дружинником. Богатырь на миг оторвался от большой глиняной кружки, к которой он регулярно прикладывался, и посмотрел на печенега из-под насупленных бровей, но ничего не сказал. Затем одним мощным глотком допил содержимое и с грохотом опустил кружку на стол. Едва только он это сделал, как рядом с ним оказался невзрачный человечек с запотевшим кувшином в руках. В мгновение ока кружка наполнилась вновь. Печенег понял, что перед ним не простой ратник, не стал бы хозяин заведения стоять перед простым дружинником навытяжку, своевременно подливая в опустевшую кружку вино. А то, что это именно хозяин заведения, Чупраку стало ясно, когда он повелительным жестом подозвал мальчишку, который должен был следить за кружкой дорого гостя, и отвесил ему хорошего тумака. Печенег пригляделся к своему соседу внимательнее: не молод, но еще силен, как говорят в самом расцвете, добротный, но несколько потертый дорожный плащ, небрежно накинутый на плечи, застегнут массивной золотой брошью. Сотник — не меньше!
— Может быть, досточтимый воевода еще чего-то желает? — елейным голоском произнес корчмарь.
— Даже не сотник — воевода! — подумал Чупрак. — Может быть — повезло?
Воевода тем временем отрицательно мотнул гладко выбритой головой. Кончик длинного седеющего чуба обмакнулся в кружку. Богатырь безразлично вытащил его из вина.
— Но если понадобиться — зовите! — преданно улыбаясь, хозяин попятился, собираясь исчезнуть на кухне.
— Вино оставь! — проревел воевода, вновь опорожнив кружку одним глотком. — Больше мне от тебя ничего не нужно!
Корчмарь вздрогнул и судорожно поставил кувшин на стол. Руки у него ощутимо дрожали. Он вновь собрался уйти, но печенег ухватил его за плечо.
— У тебя есть свободная комната? — спросил он.
Корчмарь брезгливо дернул плечом, в попытке сбросить руку, но Чупрак держал крепко.
— Нет! — буркнул корчмарь, пытаясь разжать железный захват степняка. — Все комнаты заняты!
— Я хорошо заплачу! — Чупрак показал хозяину золотой.
— Я сказал нет! — вдруг как поросенок завизжал корчмарь. — Для таких как ты — мест нет, проклятый печенег!
Народ в корчме пришел в движение, лишь воевода продолжал невозмутимо дуть вино.
— Слышь, ты, урод степной, отпусти его! — хрипло выкрикнул кто-то из толпы.
— А не то мы тебе ручки-то укоротим! — поддержал его другой подвыпивший голос.
— Да чего ждать — пустить ему кровь!
— Как они пускали кровь нашим родичам!
— Смерть узкоглазым!
— Смерть!
Чупрак отпустил плечо корчмаря, демонстрируя толпе добрые намерения и пустые руки. Но было уже поздно — разгоряченные выпивкой горожане хотели лишь одного — крови! За крайним столом пьяный в стельку мужик схватил недопитую кружку и, коротко размахнувшись, метнул её в печенега. Мужик сидел за спиной Чупрака, поэтому степняк не увидел летящий в его сторону предмет. Глиняная кружка угодила печенегу точно в голову, лопнула и ссыпалась на пол мелкими осколками. Чупрак покачнулся, но на ногах устоял. Он дико зарычал и обнажил кривую саблю. В руках мужиков блеснули ножи, которыми они только что разделывали мясо. Неожиданно со своего места резко поднялся воевода, доселе сидевший неподвижно.