— Явился, наконец! — недовольно произнес дребезжащий старческий голос.
Толман взглянул на говорившего — немощного старика с куцей жиденькой бороденкой, одетого, несмотря на жару в теплый стеганый халат, отороченный вытертым лисьим мехом. Кубык — первый шаман Матери Кобылицы. Серьезный противник. Да и остальные собравшиеся в этом шатре ему под стать.
— Ты нарочно заставил нас ждать? А, хан Толман? — язвительно поинтересовался Кубык.
— Вы что, не видите? Он же считает себя выше совета! — в тон ему выкрикнул Тыхмук, до возвышения Толмана считавшийся самым сильным степным каганом. — Он спит и видит себя повелителем всей степи! Не бывать этому!
Тыхмук в возбуждении подскочил со своего места. Его маленькие глазки злобно сверкали, щека дергалась, на губах пузырилась пена. Толман снисходительно посмотрел на беснующегося хана. По странной прихоти судьбы всесильный Тыхмук родился горбатым и колченогим карликом.
— Тебя гложет зависть! — победно глядя сверху вниз, небрежно осадил Тыхмука Толман. — Ты сам хотел бы занять это место! Но ты слаб для такой ноши, коротышка…
Тыхмук обиженно завизжал и бросился на Толмана, но, запутавшись в ворохе шкур, лежащих под ногами, упал прямо в горячие угли. Из почти прогоревшего очага неожиданно взметнулся столб обжигающего пламени. Огонь загудел, словно раздуваемый смерчем. Кожа на лице Тыхмука почернела и пошла пузырями, которые мгновенно лопались, превращая физиономию вождя в жуткую маску смерти. Миг, и перед остолбеневшим советом лежала лишь обоженная дымящаяся головешка. Тыхмук не успел даже вскрикнуть перед смертью, настолько быстро все произошло. Запах горелой плоти заполнил шатер совета.
Толман опомнился быстрее всех:
— Он противился божьей воле! И бог покарал его!!!
— Бог?!! — взвизгнул Кубык, прикрывая лицо широким рукавом — вонь не давала продохнуть. — Ты предал наших богов! Ты глумишься над ними…
Кубык замолчал, задохнувшись, то ли от дыма, то ли от ярости.
— Да плевал я на твоих богов! — Толман даже не пытался возражать, он решил покончить со всеми обвинениями одним мощным ударом. — Что дали мне твои хваленые боги? Я приносил им жертвы, я молил их… Да пошли они…
По шатру пронесся ропот, заглушивший последние слова мятежного хана. Многие знали, что Толман поклоняется новому, неведомому богу, и смотрели на это сквозь пальцы. Но такой открытой хулы они перенести не могли.
— Пусть они накажут меня, — перекрикивая вой толпы, надрывался Толман, — пусть покажут свою силу! Если же они не могут наказать даже одного человека, то они слабы! А слабые боги мне не нужны! Мне достаточно одного Бога! Сильного Бога! Вот он точно сможет…
Обгорелый труп Тыхмука продолжал чадить, наполняя шатер едким дымом. Вожди вскакивали со своих мест и выбегали на улицу. Кубык, воспользовавшись неразберихой, достал из-под полы халата жертвенный нож. Крадучись, зашел за спину Толмана и замахнулся. Карачун, протиравший слезящиеся глаза, не заметил движения верховного шамана. Но нанести удар Кубык не успел — жердь, поддерживающая крышу шатра, вдруг соскользнула и, пробив лысую голову верховного шамана, пригвоздила его к земле. Толман стремительно обернулся. Краем глаза он успел заметить, как из обессиленных рук шамана вырвался остро отточенный жертвенный нож.
— Бог спас меня! — во весь голос закричал Томан, привлекая внимание вождей не успевших покинуть шатер. — Мор!!! Мор!!! Мор!!!
Расталкивая вождей, внутрь ворвались охранники хана. В их сопровождении Толман выбрался на улицу. Оказавшись на свежем воздухе, хан приказал разобрать шатер. Когда шкуры были сняты, все увидели нанизанного на жердь верховного шамана.
— И где же его хваленые боги? Почему они не защитили своего слугу? — воздев руки к небу, вопросил Толман. — Потому что мы не нужны им!
По его знаку принесли статуэтку Мора. Следом привели десяток рабов. Потоки крови залили статуэтку, которая выросла на глазах изумленных вождей.
— Мало! — неудовлетворенно крикнул Толман. — Режьте всех! За спасение своей жизни я готов щедро платить!
Словно в подтверждении этих слов идол Мора захохотал, земля содрогнулась, а вожди и старейшины вслед за Толманом попадали ниц перед новым божеством.