Было так непривычно видеть его волосатым, но в то же время этот знак новой жизни странным образом успокаивал Иааиуиэль. До сегодняшнего дня. Сейчас он ее раздражал.
— Я рожаю кусок твари, вот чего! - выкрикнула она. - Сейчас, сблевану им прямо на твою волосатую башку!
— Грубо, но верно, - подтвердил Цорн. - Не обращайте внимания, Ваше Величество, королева Ираниэль сейчас испытывает не свои эмоции. О, не надо пугаться, комочек оборотня внутри нее слишком мал, чтобы развить сознание, но так как он несет в себе способности, то все же обладает зачаточными способностями. Зародышем, так сказать, если уж продолжать метафору родов, как вы считаете, мастер Больбус?
— Абсолютно верно, - кивнул тот. - И это моя вина, я должен был догадаться ранее!
— А не догадался, так как ты тупой! - выкрикнула Иааиуиэль. - Недаром же говорят, туп как жрец!
— Не говорят, - возразила Марена, но Астард тут же подал ей знак не возражать, улыбнулся ободряюще.
Иааиуиэль это раздражало, хотелось вцепиться ему зубами в нос и сожрать!
— Держите ее! - выкрикнул Цорн.
Гатар и Марена навалились, успели на мгновение раньше Иааиуиэль, которая взвыла в бессильной злобе, начала лягаться и попробовала их укусить.
— У королевы Ираниэль не могло быть детей, из-за этого кусочка внутри нее, - рассказывал Цорн быстро.
Астард молился беззвучно, Гатар и Марена держали, Иааиуиэль дергалась
— Когда вас благословляли боги? На коронации? Ну вот, благословение дало вам возможность иметь детей.
— Она всегда считала, что это из-за ее, гхм, вольного образа жизни, - сказал Гатар.
— Предатель! - закричала Иааиуиэль и заплакала. – Я отдала тебе себя, а ты!
— Нет-нет, из-за куска оборотня внутри. Проблема в том, что за долгие годы он сросся с ее телом, врос в него, поэтому процесс проходит так болезненно и тяжело! С чего все началось?
— Мартахар Буря благословил ее.
— Воистину он достоин тех легенд, что о нем рассказывают. Нет хуже для тварей, питающихся подземной маной, чем применение божественных умений и благословений, - покачал головой Цорн. - Полагаю, он коснулся королевы и ощутил, понял все то, что мы упустили и осознали только сейчас! Оборотень внутри нее должен был повлиять на детей и исказить их.
— Что?! - лицо Гатара исказилось, словно его самого оглушили благословением.
— Увы, увы, я даже не подумал об этом! Горе мне! Позор на мою лысину! Буря оглушил кусок твари благословением и направил его на выход, образно говоря.
— Это могло убить Ираниэль!
— Возможно, кхм, кхм, он слегка переоценил, кхм, кхм, силы королевы. Любая из героинь, приехавших с ним, уже избавилась бы от излишков.
— У меня не будет сисек!!! И жопы!!! Ты меня разлюбишь!!! - навзрыд взревела Иааиуиэль.
— Конечно же нет! Я всегда буду любить тебя! Любой!
Астард раскрыл глаза и Иааиуиэль словно ударили изнутри. Все начало сокращаться, а камень пошел по горлу, застрял и на несколько секунд ей показалось, что она сейчас задохнется. Затем рванул дальше и вылетел из нее, прямо об пол, так как ее уже перевернули. Вместе с камнем, куском плоти зеленого цвета полились кровь и гной, и кто знает, что еще. Иааиуиэль немедленно сунули под нос зелье исцеления, затем зелье очистки и ее пронесло не только сверху, но и снизу, а затем все повторилось, и она плакала, видя, что стала снова плоской, тощей повсюду.
Единственной выпирающей частью в ней остался живот.
— Покой, покой и еще раз покой, - твердо повторил целитель Цорн Барнакен. - Она потеряла часть умений и Атрибутов, а также избавилась от желаний и эмоций, навеваемых оборотнем. К этому надо привыкнуть.
Все так, подумала Иааиуиэль опечаленно, все так. Она вспомнила Бранда, но внезапно картина его морщинистых рук, старческого тела, вечно недовольного лица вызвало у нее лишь отвращение и неприятие, а не сильнейший выплеск желания отдаться любой ценой. Рука ее снова провела по плоской груди.
— Но как же, ведь съезд правителей уже вот-вот, - растерянно повторил Гатар. - Будут спрашивать, где вы и про переименование Стордора, а я опять не найдусь с ответом.
— Езжайте, - тихо вздохнула Иааиуиэль, - а я здесь останусь, присмотрю.
— Покой, - многозначительно повторил Цорн.
— Да, с нашими королевскими делами покоя не будет, - кивнула Марена, - так что я останусь и присмотрю. Езжай, муж наш, не посрами там Стордор. И скажи всем твердо, что переименования не будет!
В другой раз это растерянно-глуповатое выражение на лице Гатара только позабавило бы Иааиуиэль, но сейчас ей было тоскливо и даже как-то одиноко. То, что ребенок... дети, теперь не пострадают, как-то не радовало. Да и не просила она такого благословения на их свадьбу и коронации. Опять все лезли в ее жизнь, боги, герои, подданные, хотелось закричать и убежать далеко в лес.