Мне подарили немецкую куклу — ну просто настоящий ребенок! И я, счастливая и довольная, вместе с Борисом Васильевичем уехала домой, в Белгород. Мне не терпелось поделиться эмоциями и впечатлениями от всего увиденного с Юлькой и мамой и показать всем свою замечательную куклу.
Вернувшись домой, я еще долго вспоминала эти состязания на «Озере Круглом». Но уже через несколько часов после того, как мы сошли с поезда, я отправилась на тренировку в спортзал и, не дожидаясь тренера, приступила к разминке. Вообще-то в этот день можно было позволить себе и отдохнуть, но уж больно мне хотелось начать учить сложный опорный прыжок Куэрво, названный так по имени знаменитого кубинского гимнаста. Мало кто из мужчин включает его в свою программу. Борис Васильевич рискнул обучать меня этому нелегкому прыжку. И уже на следующих всесоюзных соревнованиях, где я выступала, арбитры оценили его высшим баллом.
Побывав на базе «Озеро Круглое», понаблюдав за сильнейшими спортсменами, я загорелась еще большим желанием попасть в сборную команду страны и тренироваться рядом с ними. Ведь я же победительница всесоюзного турнира, сколько можно томить меня ожиданием чуда?! Боже, какой же я была ненасытной! Прямо какой-то алчной до работы…
Пилкин снова придумывал что-то новое, оригинальные идеи рождались у него постоянно: он никогда не стоял на месте и от тренировки к тренировке выводил меня на более высокие рубежи. И я уже смирилась с тем, что опять тренируюсь в Белгороде, а не в Москве. Как вдруг — снова звонок из столицы, из спорткомитета СССР. Нас вызывали на «Озеро Круглое»: меня включили в состав молодежной сборной! Я прыгала от радости. Примчалась домой и уже с порога крикнула маме, чтобы она собирала меня в дорогу.
А мама как раз закончила варить вкуснейший компот из сухофруктов, который я обожала пить после тренировок. И когда уже пора было выходить из дома на поезд, она загрузила мне с собой несколько бутылок из-под водки, куда налила этот компот — ни термоса, ни пластиковых бутылок у нас тогда не было. Отправляя меня в дорогу, мама все время переживала: где я буду жить, чем питаться? А так у меня будет хоть что-то домашнее, хоть любимый компотик.
Наступали смутные времена. Это был последний год тренировочных сборов команды СССР, где были спортсменки из разных республик. Все понимали, что Союз распадается, а как это отразится на спорте — никто не знал. Но мы продолжали тренироваться и об этом не думали.
Удивительно, что на «Озере Круглом» многих моих подруг по молодежной сборной расселили по разным местам: одних на фазенду, других еще куда-то, а меня в компании еще нескольких девчонок почему-то поселили в основной корпус, где жила взрослая сборная страны.
Я была смущена и перепугана: они все такие взрослые, серьезные, а тут я — со школьными учебниками, тетрадками да бутылками из-под водки с домашним компотом. Девчата увидели мое хозяйство и расхохотались:
— Свет, а что это у тебя там такое в бутылках?
— Компот. Хотите попробовать? — не смутившись, ответила я.
Мне дали большую пластиковую бутылку:
— Ты лучше сюда перелей, а то тренеры увидят — им не объяснишь, что у тебя компот, а не кое-что покрепче!
Так начались мои первые сборы в составе молодежной, а потом и основной команды СССР. На одну из контрольных тренировок пришел старший тренер сборной СССР. Увидев мои победные результаты и оригинальные упражнения, волевым решением перевел меня в основную команду. И уже на вечернюю тренировку я впервые в жизни вошла в зал с сильнейшими гимнастками страны.
Тренировки в национальной команде, конечно, оказались очень тяжелыми. К тому же остальные спортсменки были старше и опытнее меня. Света Богинская — 1974 года рождения, остальные помоложе: Галиева, Чусовитина — 77-го, Фабричная — 78-го. А я — 1979 года рождения — была самой младшей.
Но не только я, малолетка, — все очень уставали от тренировок, так что к концу дня просто валились с ног. А ведь надо было еще и школьные дела не забывать: делать уроки и ходить на специально организованные занятия, которые проводили приезжающие на базу учителя. Старшим, конечно, учиться не хотелось, и тренеры буквально загоняли их на учебу. Но я-то знала, что вернусь в Белгород, и мне надо будет сдавать в школе весь пропущенный материал, писать контрольные работы. Поблажек ждать не приходилось: я ведь еще никто, мое имя в чемпионских списках пока не значится.