А еще меня удивило то, что и в этой, на мой взгляд, не поддающейся пониманию стране, живет немало русских. Все-таки мы поразительная нация — мы можем найти себя везде, где только захотим, даже в самых экзотических странах мира. Я бы с удовольствием подольше пожила в Японии, насладилась моей любимой японской кухней, поездила по стране. Но спортивная жизнь диктовала свой график. К тому же мне надо было срочно что-то делать со спиной. И я поспешила в Москву, лечиться.
Потом были полтора месяца, проведенные в ЦИТО, где без оперативного вмешательства мне подлечили спину. За это время я набрала большой лишний вес и ощущала себя такой кругленькой свинкой. Но вышла из клиники с большим желанием свернуть горы, ведь впереди 1996 год — Олимпиада в Атланте. Я даже не поехала на Новый год домой, оставшись на базе на «Озере Круглое» и встречала его почти в одиночестве. Но я знала, что впереди главные старты четырехлетия, а мне надо было срочно сбрасывать вес, показывать программу, — чтобы ни у кого не было сомнения в том, что Хоркина является капитаном и лидером сборной команды России по праву.
Уже к тому времени я стала опытным бойцом и позволяла себе в процессе разминок закручивать такие интриги, что соперницы начинали мандражировать задолго до выхода на помост. Ко времени японского чемпионата мира у меня были уже четко отработанные программы. Но я могла во время разминок сделать какой-нибудь совсем свежий элемент, с которым собиралась выступать. Он был суперсложным, и я специально на разминке делала его с помарками, чтобы другие гимнастки немножко испугались и помечтали о том, что я, вставив этот элемент в упражнение, свалюсь на нем в соревновании. На самом деле это было чистой воды баловство, поскольку я уже в мельчайших деталях, на уровне двигательной памяти, выполняла этот элемент играючи. На показательной тренировке да на разминке мне было весело немного пустить пыль в глаза, нравилось вводить конкуренток в заблуждение. А еще в запасе у меня всегда был какой-нибудь элемент, который мы еще только думали вводить в программу, но для состязания он был еще сыроват. Но ради интриги Борис Васильевич вдруг предлагал: «Ну что, покажем соперницам класс? Попробуем сделать? Есть у тебя желание?» А я всегда только этого и ждала! Мне только дай волю: раз! И, как это ни странно, все получалось нормально. Сделала и пошла как ни в чем не бывало… Зато у других был серьезный повод для раздумий. Мой тренер всегда говорил, мол, пусть теперь поломают свои мозги, как это я такое смогла сделать? И буду ли я показывать эту штуку в программе?
А иногда во мне просыпались неведомые актерские таланты, и я начинала ныть, изображая недомогание, будто у меня что-то болит, а потом выходила на помост — и все хвори как рукой снимало — работала на все сто.
А порой мне казалось, что я и сама себя разыгрываю. Или, вернее, у меня была такая особенность организма, что перед днем соревнований он сам подсказывал, что нагрузку нужно максимально снизить, будто сам организм требовал передышки перед ответственным выходом. И Борис Васильевич, почувствовав это во мне, стал перед стартами снижать нагрузку, чтобы дать мне и физически, и эмоционально передохнуть. И мы на этих тренировках все делали играючи, даже не вспоминая о том, что завтра, может быть, главный старт в моей жизни… И получив такую разрядку, на следующий день я выходила на помост, как натянутая струна, и «бомбила» на всю катушку.
Это все нюансы подготовки, которые вырабатываются годами совместного труда тренера и ученика. И тем не менее мне всегда хотелось узнать чего-то большего из опыта лучших гимнасток мира. Именно поэтому я с жадностью хваталась за книжки воспоминаний сильнейших гимнасток мира, каждый раз выискивая для себя ответы на новые вопросы, которые постоянно возникали. То это было связано с подготовительным процессом, с тренировками, то отношениями с личным тренером и тренерами сборной команды, отношением к самой себе, с психологией борьбы, то с какими-то тактическими ходами… Во многом благодаря этим книгам я поняла, как это важно, чтобы с тобой всегда был твой тренер. И как много от него зависит. Он должен досконально знать свою ученицу. И постоянно, на всех тренировочных сборах, обязательно должен быть с ней рядом, чтобы разрабатывать стратегию и тактику подготовки своей воспитанницы. По-другому просто нельзя: иначе и девочку можно загубить, и сборную, которая рассчитывает на эту спортсменку. А дальнейший результат не заставит себя ждать.