Предание прибавляет, что об этих видениях тотчас донесли великому князю. Он запретил пока рассказывать о них; сам же со слезами стал молить о помощи Бога и пречистую Богородицу, а также мучеников Бориса и Глеба и чудотворца Петра.
Как бы в подтверждение этих видений те же предания повествуют далее.
Когда Владимир Андреевич, приведши в чувство великого князя, рассказывал ему о победе, то сообщил ему, что множество татар найдено убитыми за рекою Непрядвою, куда русское войско и не заходило, во время битвы, и что они истреблены, конечно, невидимою силою по заступлению святых Бориса и Глеба и Петра-митрополита.
А когда великий князь со всем оставшимся воинством при погребении христиан провозгласил вечную память убиенным и говорил, что они наследовали нетленные мученические венцы от Христа Бога, тогда выступил некто из полка Владимира Андреевича и сказал: «Господине княже, истинно твое слово, что они нетленными венцами от Христа Бога увенчались. Когда стоял я в дубраве в Засадном полку, плакал, смотря на православных, избиваемых от татар, и молился Господу Богу, Его пречистой Матери и чудотворцу Петру, то внезапно, как бы придя в исступление, увидел бесчисленное множество венцов, сходящих на избиенных христиан».
Наконец, по словам тех же преданий, некоторые верующие люди во время битвы видели и Георгия Победоносца, и Димитрия Солунского, и вождя небесных сил архангела Михаила, и целые полки ангелов, поражавших неверное воинство пламенными стрелами.
Вообще это было в обычае древнего русского благочестия: знаменитые победы своего оружия приписывать явной небесной помощи. Но ни одна русская победа не украсилась столькими знамениями и видениями, как Куликовская.
VII
Заключение
Наконец войско изготовилось к походу. Над великими братскими могилами православных воинов священники отслужили молебен и провозгласили им вечную память. Русская рать переправилась на левый берег Дона и выступила в обратный поход. Обоз ее увеличился множеством захваченных у татар кибиток, нагруженных одеждами, оружием и всяким добром; за войском гнали отбитые табуны и стада коней, верблюдов, буйволов, баранов. Кроме того, русские везли на родину многих тяжелораненых, увозя с собою также тела знатных воинов в колодах, которые состояли из распиленного вдоль отрубка с выдолбленною серединою. В числе этих воинов находились иноки Пересвет и Ослябя.
Проходя опять вдоль западных рязанских пределов, великий князь вновь запретил войску обижать и грабить жителей. Но кажется, на этот раз дело не обошлось без некоторых враждебных столкновений с рязанцами со стороны отдельных московских отрядов.
Когда Димитрий, оставив позади Главное войско с легкой конницей, прибыл в Коломну (21 сентября), то у городских ворот его встретил тот же епископ Герасим и духовенство со крестами и иконами, проводил в соборную церковь и совершил литургию с благодарственным молебном. Побыв в Коломне дня четыре и не успев еще отдохнуть от своего великого утомления, великий князь поспешил в свой стольный город.
Гонцы, отправленные тотчас после Куликовской битвы в главные города Московского княжения, уже давно известили жителей о славной победе, и настало народное ликование. 28 сентября Димитрий с братом Владимиром торжественно вступил в Москву. Его встречали радостная супруга с детьми, множество народа, духовенство со крестами и со всем освященным собором. Литургия и благодарный молебен были совершены в соборном Успенском храме. Такие же молебны пелись по всему городу, молились о здравии великого князя, всех князей и всего христолюбивого воинства. Затем Димитрий раздавал многие милостыни по церквам и монастырям, оделял убогих и нищих, а в особенности вдов и сирот, оставшихся после убиенных воинов. Ратники, собранные из областей и уцелевшие от побоища, не доходя до Москвы уже были распущены по своим домам.
Из Москвы великий князь с боярами вскоре отправился в монастырь Троицы, чтобы и там возблагодарить Бога и принять благословение у игумена Сергия.
«Отче, твоими святыми молитвами я победил неверных, — говорил Димитрий, — твой послушник инок Пересвет убил богатыря татарского. Но Божьим попущением за многие грехи избито великое множество воинства христианского; отслужи, отче, обедню и пой панихиду по всем избиенным».
После панихиды великий князь щедро одарил монастырь и братию. Он переночевал у Троицы и на другой день воротился в Москву.