Донцова Дарья
Кулинарная книга-2. Вкусное путешествие
Вступление
Есть ли жизнь после свадьбы? Увы, рано или поздно любая женщина начинает задавать себе этот вопрос. Лично я, выйдя замуж, была уверена, что суп можно просто купить в магазине. А если уж совсем честно, то, живя за спиной заботливой и невероятно хозяйственной бабушки Афанасии, я вообще не задумывалась над тем, откуда в холодильнике появляются котлеты и борщ, а в хлебнице свежие батоны, отчего в нашей квартире всегда чисто и почему постели заправлены ослепительно белым бельем.
И то, что я выскочила замуж в девятнадцать лет, никак не изменило ситуацию. Брак продлился несколько недель, я просто не успела сообразить, что статус жены налагает на меня какие-то обязательства. Через некоторое время на свет появился сын Аркашка. Бывший супруг к тому времени успел испариться в неизвестном направлении, но я не слишком жалела о нем. Наша семья увеличилась на одного младенца, жить стало труднее финансово, но от домашних хлопот меня по-прежнему полностью ограждала Фася.
Будучи девушкой не очень крепкого здоровья, я два-три раза в год простужалась, и это было здорово. Я лежала в кровати, укутанная одеялом, справа громоздились любимые книги, слева – клубки и спицы. Дверь в мою комнату постоянно распахивалась, впуская Фасю с подносом. Бабушка приносила недужной внучке то чаю с малиновым вареньем, лимоном и пирожными, то фасолевый супчик со сметанкой, то свежепожаренные котлетки… Аркашку она на время болезни забирала от меня, сама водила его в садик, укладывала спать и постоянно шипела:
– Тише, тише, мамочка заболела…
Мне же очередная простуда казалась сладким отдыхом, временем, когда у тебя целую неделю сплошной день рождения.
Вот так мы и жили, а потом бабушка умерла – и на меня разом упало домашнее хозяйство. Пришлось один на один бороться с бытовыми проблемами. Первый сваренный мной куриный суп отказалась есть даже неприхотливая дворовая собачка, потому что я сунула петуха в кастрюлю, не выпотрошив его. Откуда мне было знать, что у птички полагается удалять внутренности? С котлетами тоже вышла незадача. Я очень хорошо помнила, как Фася ловко переворачивала на сковородке котлеты, приговаривая: «Ну-ка, посмотрим, вкусно ли получится?» Но почему-то мои «кулинарные шедевры», едва я дотрагивалась до них лопаточкой, разваливались на мелкие части. Макароны слипались в кастрюле в один сплошной ком, и Аркашка потом откусывал от него по кусочку, то же самое произошло с рисом, гречка превратилась в серую массу, молоко убежало, пирог сгорел в духовке. А еще один раз я сильно обожглась: налила на сковородку растительное масло, а когда оно накалилось, бросила в него мокрый, не обсушенный салфеткой кусок говядины. Мигом вверх взлетел фонтан мелких горячих брызг и осел на руку горе-поварихи.
Неменьшие сложности поджидали меня и со стиркой. Простыни оставались серыми, как, впрочем, и майки Кеши, хотя я держала их замоченными в тазу неделю.
Не говорю уже об уборке квартиры. Как-то я решила помыть окна – дождалась солнечной погоды и принялась тереть стекло. До вечера мне не удалось сделать чистым даже одно окошко, потому на стекле оставались мутные разводы. Пятно, которое Кеша поставил на белую рубашку, довело меня до слез, а от вида его ботинок начиналась истерика.
Потом я вышла замуж за Александра Ивановича, семья стала стихийно разрастаться. Во-первых, у меня нежданно-негаданно появился еще один сын – Димка, мальчик младше Кеши на год. И теперь в бачке вместо одной грязной рубашки одновременно оказывалось сразу три. Мои мужчины активно просили есть и всегда забывали убирать за собой посуду. Приходя домой, они швыряли ботинки в разные стороны, и прихожая выглядела, как тамбур при входе в мечеть. На все мои вопли: «Уберите за собой!» – следовал спокойный ответ:
– Да, сейчас, через пять минут.
Если я настаивала, домочадцы возмущались.
– Мам, не будь занудой, – говорили дети, – ботинки не кусаются.
А еще к мальчишкам постоянно приходили гости, к Александру Ивановичу – аспиранты, да и мои подруги любили заглянуть на огонек, поэтому беспорядок в квартире стоял страшный.
Затем родилась Маша, которая стала быстро расти, бегать по комнатам, и теперь у нас повсюду валялись игрушки и карандаши, впрочем, учебники, тетради, авторефераты, книги, журналы, видеокассеты – тоже. Найти что-либо в доме было невозможно.
И тут я заболела. Не передать словами, какое я испытала блаженство, поняв, что у меня ангина. Вот здорово: сейчас я рухну в кровать, обложусь книгами и вязаньем, а мне будут носить всякие вкусности на подносе.
Громко заявив: «Умираю!», я заползла в кровать и застыла в сладостном ожидании.
Прошел час, другой, никто не спешил ко мне со свежепожаренными котлетками. Внезапно из глубины квартиры полетел дикий вопль. Неведомая сила вытолкала меня из-под одеяла и понесла на кухню. Взору предстала дивная картина. На полу валяются осколки моей любимой чашки, над ними рыдает Дима, около холодильника с куском колбасы в руках с самым несчастным видом стоит Александр Иванович.
– Что случилось?.. – воскликнула я.
– Я уронил кружку и разлил чай, – заныл Дима.
– Ничего страшного, собери осколки и вытри лужу!
– Да!!! Она липкая! Я варенья много положил!
– Значит, возьми тряпку и вымой пол, – не дрогнула я и налетела на мужа: – Ты почему жуешь колбасу?
– Так есть хочется, – испуганно ответил супруг, – не успел на работе пообедать.
– Отчего ты не разогрел борщ?
– У нас есть первое? – изумился Александр Иванович.
– Да, – сквозь зубы ответила я, – естественно. У нас всегда есть суп! Может, не самый вкусный, но зато я варю его постоянно!
– И где же он? – поинтересовался муж.
Вот тут я обозлилась окончательно:
– Конечно же, в прихожей, кастрюля стоит на полке между шапками.
Александр Иванович растерянно заморгал, а я, ткнув пальцем в лужу, рявкнула:
– Значит, так, у меня ангина, я ложусь в кровать. Разбирайтесь тут сами. Вымойте пол, поешьте, уберите посуду, в общем – пока!
С этими словами я вернулась в спальню и с чистой совестью влезла под одеяло. Но уснуть мне так и не удалось.
– Извини, пожалуйста, – пробубнил муж, заглянув в комнату, – но кастрюли в прихожей нет.
Скрипнув зубами, я ответила:
– Признаю, глупо пошутила. Борщ в холодильнике.
Александр Иванович исчез, но через мгновение возник снова:
– Его нет.
– И тем не менее он там.
– Я его не нашел!
Мне стало смешно. Ну как можно не найти трехлитровую кастрюлю в маленьком холодильнике?
– Посмотри внимательно.
– Ладно, – вздохнул наш папа, и воцарилась тишина.
Затем послышились грохот, вопль и громкий разговор.
– Па! Скорей собирай котлеты.
– Все! Их Снап ест.
– Отдай, гадкий пес!
– Это мой ужин.
– Выплюнь!..
Я натянула одеяло на голову – все ясно. Александр Иванович обнаружил-таки суп, но кастрюля-то стоит в глубине, поэтому ему пришлось предварительно вытащить сковородку с котлетами. Уж не знаю, кто уронил ее на пол, но теперь мальчишки пытаются отбить у двортерьера Снапа свой ужин.
Дверь открылась.
– Борщ греть? – спросил муж.
– Да, – буркнула я.
– Ма, где тряпка? – поинтересовался в ту же секунду Кеша.
– Какая?
– Ну просто тряпка!
– Какая? – повторила я.
– Они разные? – изумился мальчик.
– Естественно, – простонала я, – для пола, для раковины, стола.
– Да ты просто зануда! – констатировал Кеша. – Одной бы на все хватило! Нам пол помыть надо!