Светлана Морозова
Кулинарное путешествие по югу России: Таганрог. Истории и рецепты
От автора
«Главное — будьте веселы. Смотрите на жизнь не так замысловато; вероятно, на самом деле она гораздо проще. Да и заслуживает ли она, жизнь, которой мы не знаем, всех мучительных размышлений, которыми изнашиваются наши российские умы, — это ещё вопрос».
Это случилось много лет назад, в Варшаве. Мы тогда жили там семьей: мой муж, я и наш четырехлетний сын.
Мой супруг — реставратор, очень известный. Специализация — антикварная мебель, алтари, иконостасы, прочее в том же духе. Соответственно и клиенты его были людьми, скромно сказать, небедными. Появляясь в его мастерской, они упоминали о своих диетах, экзотических предпочтениях и прочих изысках.
Как-то раз муж попросил меня приготовить «русский обед» для трех пар — немцы, поляки и один норвежец с женой-итальянкой. Все очень состоятельные и ведущие здоровый образ жизни.
Мучения мои не описать словами. Что приготовить для этой блестящей публики? Голову сломала, пока думала. Потом плюнула и сварганила самые любимые наши таганрогские блюда. Помню, сделала харчо, баклажанную икру, какое-то мясо, не помню точно какое…
В общем, было что съесть.
Гости пришли, сели и… все подчистую съели!
А вы же знаете русских хозяек: если на столе пустовато — позор! Я начала доставать из холодильника домашнюю еду.
В ход пошли котлеты и соленые огурцы. Вчерашние пирожки с картошкой. Сказать, что я была в ужасе — ничего не сказать. Я подкладываю, они съедают… Ни слова о диетах.
В общем, сожрали все, что имелось в доме готового. Только торт не смогли. Помню, кто-то из женщин попросил с собой последний пирожок.
С тех пор я не слишком верю рассказам о диетах, если рядом есть наша вкусная еда.
Это я все к чему… Да к тому, что я с трепетом думаю о вас — человеке, который взял в руки эту книгу. И вовсе не потому что я — автор и надышаться не могу на обложку со своей фамилией. Нет, меня заботит одно: как влюбить вас в мой Таганрог, в его людей, в его улицы и дома, в его смешные особенности и нешуточные правила, в том числе в кулинарии.
Потому что только по бесшабашности я вообще осмелилась написать книгу о старинном и непростом городе, да еще предложила свои семейные рецепты блюд!
Ангел-хранитель Таганрога
Но вот что правда: мне невероятно повезло — я родилась в семье, которая поколениями жила в одном районе центра Таганрога, ходила в одни и те же школы, а на старинной карусели в парке вертелись минимум пять поколений моей семьи.
Моя бабушка была после революции «лишенкой», а один из дедов — главным инженером огромного завода. Мои родители искренне считали, что лучше города на свете нет, и передали это убеждение мне.
А еще мне досталась целая коллекция правил, рецептов и рекомендаций на все (почти) случаи жизни.
Моя бабушка, женщина ироничного склада ума, как-то объяснила мне, тогда подростку, золотое правило семейной жизни.
— Никогда, никогда не говори в обществе, что твой муж дурак, — учила она.
— Но, бабушка, а если он вправду дурак?
— Дурак или нет, это никому не известно, но что ты — жена дурака, понятно всем и с твоих же слов.
Доходчиво.
А какие истории она рассказывала о старинных таганрогских семьях… И о том, как важны общие обеды, и на чем в кухне можно экономить, а на чем никогда нельзя.
Так что, наверное, эта книга — благодарность за жизнь и Таганрогу, и моей семье.
От всей души надеюсь, что книга окажется вам полезной. Или хотя бы немного развлечет.
Почему здешняя кухня — лучшая
Между домами, где родились Антон Чехов и Фаина Фельдман, которая потом стала Раневской, всего два квартала вверх по Тургеневскому переулку. Это центр города и средоточие гастрономической жизни — недалеко Центральный рынок, лучшие рестораны и кондитерские. Голодным тут остаться невозможно.
Впрочем, в старинных таганрогских семьях кормят все равно вкуснее. Именно там сохраняются рецепты от прабабушек, которые, не напрягаясь, воспроизводят правнучки. Гурманы с удивлением распознают в них итальянские, греческие, армянские и французские блюда. А им отвечают: «Ой, да бросьте! Это же наша, таганрогская кухня. Мы так испокон веку готовим…»
Правы и те, и другие.
Степь, обрыв, море. Чистые родники, плодородная земля. Пресное море, полное рыбой, и степь, изобильная дичью. Ясно же, что не Петр Первый оценил всю прелесть этого места.