Далее перед глазами ее пронеслись образы того, как эта девушка служила на одной из ферм этого хозяина. Дочь шамана получила японское имя "Тамаэ", стала жить у богатого японца и работать у него. В основном, она была у него самой настоящей девочкой на побегушках. Подносила еду, убирала в доме, готовила еду как на повседневные дни, так и на праздники. Постепенно, контактируя с японцами и изучая их язык, она стала много перенимать от своих поработителей.
Вскоре она действительно перестала походить на своих соплеменников, которым с трудом прививали японские порядки. От природы ее длинные и красивые волосы после начала ухаживания за ними стали еще более красивее, а не страшными колтунами, свисающими с головы на спину. Вместе старых и дряхлых халатов, с которых чуть ли не было видно все ее тело, она стала носить красивые халаты. Вместо босого хождения по земле она начала пользоваться обувью, к которой долго привыкала. Но все же, в своих видениях она заметила, что дома у хозяина она перемещалась босиком.
Стоит отметить, что в видениях Рите она являлась как высокая и стройная девушка, которая была более чем на две головы выше своих хозяев-японцев. Сами японцы были низкорослой нацией, поэтому высокая айнка Тамаэ была для них великаншей. Причем, действительно. Во всех видениях она была подобна тому двухметровому дворецкому в аристократических европейских семьях. Только это была семья японского самурая.
Тамаэ воспринимала вначале подобные новшества для нее с опаской, однако потом поняла: благодаря им она заметно красивее своих соплеменниц, которые были просто некрасивыми и страшными. Ее мнение резко изменилось: она приняла навязанную ей японскую культуру, но все же сохранила свои познания о мифах и верованиях своего народа, которым учил ее отец. Такая позиция была встречена с неким недоверием среди многих айнов, которых она видела на других работах. Ее хозяин был самураем и имел большой участок земли, на которых трудились айны. В обязанности Тамаэ хоть и входила работа по дому, но иногда она контактировала с рабочими полей, общалась с ними на айском, когда сопровождала хозяина.
Из ее утара к счастью не было не одного человека. Многие айны считали ее самой настоящей предательницей: носит японскую одежду, обувь, делает периодически макияж на манер японцев; разговаривает, как и родном языке, так и на японском языке, который многие с трудом понимают.
Айны не хотели принимать те самые традиции и порядки, которые им навязывали японцы. Тамаэ была одной из немногих, кто принял захватчиков и взял у них много лучшего.
Рита снова вышла из этого состояния транса. Поток информации был очень большим, она словно смотрела фильм об этом человеке. На дворе уже темно, на часах около девяти. Рита и не думала останавливаться, ее интересовала биография этой шаманки.
Вновь перед ее глазами возникли образы и различные мысли извне. На этот раз они были следующего содержания. У Тамаэ с ее хозяином сложились вполне нормальные отношения. В общении с ним она была вежлива и учтива. Он смотрел на нее как на самую настоящую дикарку, которая хоть немного образумилась, но все же сохраняла свое айнское мировоззрение.
Да и хозяину она нравилась, что собственно Тамаэ и замечала. Ему нравилась эта высокая и красивая дикарка с длинными и стройными ногами. Вообще, среди самураев, которые тогда были посланы на Хоккайдо для управления им, находились многие, кто смотрел на айских девушек как на эдакую экзотику. При всей их отвратительности, этой привычки татуировать губы, будто они все время улыбаются, некоторые испытывали к ним определенного рода влечение.
И хозяин, Набухико Шикомару (так его звали) постепенно в открытую начал рассматривать свою служанку. То у нее случайно оголиться нога (а надо отметить, что кимоно, которое она носила, было выше колен у нее) и хозяин с неким вожделением осматривал это. То он подсматривал за тем, как она принимает душ. В один момент он решил сделать ей предложение о соитии, на что Тамаэ отреагировала крайне негативно. С того самого момента отношение к ней изменилось. Хозяин стал часто на нее кричать, грубо обращаться с ней.
Тамаэ начала задумываться о том, чтобы сбежать из этого дома. Со своими соплеменниками она приняла участие в заговоре. С несколькими айнами она решила бежать на Северные Курильские острова, которые принадлежали в то время русским. Их целью был остров Итуруп, который на тот момент объявлен владением Российской Империи. В один день они собрались группой и отправилось странствовать на север, откуда можно было попасть на один из южных островов Курил - Кунашир. Пройдя по нему с юга на север, можно было через узкий пролив, отделяющий Кунашир от Итурупа.
Маргарита видела, как группа этих айнов странствует по лесам Хоккайдо, скрываясь от японцев. Образ сменился плаванием через узкий пролив на остров Кунашир, странствия по нему, продлившиеся несколько дней. Она видела Тамаэ, которая странствует не с чем по сути - с одной сумкой, где было два ее халата. Как они питались как их предки и жили в лесах. Она видела, как их несколько раз преследовали японцы, некоторых в погоне ловили. Кунашир пересекли около пяти человек, среди которых была и Тамаэ. Все смогли пересечь пролив и добраться до острова Итуруп, где мужчины разошлись по частям острова, а Тамаэ добровольно вступила в отряд казаков.
Рита видела четко этот момент, когда она пришла к заставе казаков, расположенная на берегу океана. Она подошла к ним в том же самом халате, в котором бежала. Высокая девушка в коротком халате, длинными голыми ногами в деревянной обуви. Она подошла к ним и начала говорить на айском языке с ними. Ее с трудом вначале поняли и приютили. Все были впечатлены ее появлением и пожалели девушку. Начался снова тот период, когда Тамаэ входила в новую для себя культуру. Казаки с интересом смотрели на нее. Она была одной единственной девушкой в их коллективе. Один из казаков начал к ней оказывать знаки внимания, дарить подарки. Пришла информация о том, что несколько раз она вступала с ними в половую связь. Добровольно. Уже впоследствии с другими казаками и в составе других отрядов она также практиковала подобное, при этом вполне добровольно, не считая себя представительницей древней профессии. Да и по сути она такой не являлась. Рита четко чувствовала, что все ее кавалеры, если можно так выразиться, нравились ей, да и она им.