Осмотрев результаты своей работы, десятник зашагал дальше. Нужно было торопиться. Пустынники могут быть где–то рядом, и пока он не окажется дома, нельзя чувствовать себя в безопасности.
Солнце клонилось к закату. Теперь идти стало немного легче. Если идти не останавливаясь, можно за ночь добраться до родной земли. А там уже и до Рины недалеко. Подул прохладный ветерок. Рейнард остановился и жадно припал губами к бурдюку с водой. Освежающая влага потекла по горлу, и десятник довольно выдохнул.
— Когда нет этой дурацкой жары, а под боком бурдюк водицы, идти домой не так уж и сложно. Еще бы перекусить, и жизнь вообще казалась бы прекрасной штукой.
Вдалеке, над барханом, маячившим на горизонте, появилось облачко пыли. Оно медленно приближалось в сторону Рейнарда, и воин припал к земле, надеясь, что ему повезет и пустынники пройдут мимо.
«А что, если это наши? Отряд выехал навстречу отступающим, или подкрепление? — Рейнард поднял голову и присмотрелся. — Нет, реденцы будут двигаться по дороге. Это либо пустынники, либо кто–то другой».
— Немытого гоблина вам, а не Рейнарда! — пробурчал воин, пригрозив кулаком приближающемуся пятну. — Я не для того пережил столько бед, чтобы умереть сейчас. Я слишком молод, чтобы умирать!
Рейнард опустился на корточки и принялся разгребать песок руками. Он не должен попасться на глаза кочевникам. Только не сейчас, когда он почти добрался до родного дома!
Глава 3. Рина
«Человек, подобно клинку в руках кузнеца, должен пройти сквозь горнило испытаний. Только если выдержит удары судьбы и пройдет сквозь пламя печи, он сможет закалиться и обрести крепость духа и тела».
Готлиб, князь Реденский. 324 год
Рейнард укрылся плащом и закопался в песок, оставив снаружи лишь тонкую полоску, чтобы дышать. Разведчики делали так, когда оказывались в пустынях и следили за передвижениями врагов. Он надеялся, что и теперь ему удастся поступить также. Всадники приближались, и теперь воин мог рассмотреть их с небольшого расстояния. К счастью, это оказались люди из Натражана. Рейнард узнал их по одеждам и головным уборам. А еще — по дорогой сбруе лошадей и вышитых золотом плащах.
Жителям вольного города было абсолютно наплевать на войны и внешние междоусобицы. Их интересовало другое — деньги. Натражан, расположенный на юге, неподалеку от берега Собры, славился своими заговорами, интригами и махинациями. Но никогда это не выходило за стены вольного города. Вместо того, чтобы осваивать ближайшие земли и покорять другие народы, правители Натражана боролись за власть со своими многочисленными соперниками.
Всадники проехали в паре метров от Рейнарда, даже не обратив внимание на спрятавшегося воина. Через пару минут они исчезли за холмами, но десятник не торопился. Он ждал, пока те отъедут как можно дальше, чтобы выбраться. Он чувствовал, что опасность может быть рядом и ждал.
За последние пару недель он привык доверять своему предчувствию. И предчувствие его не подвело — отряд численностью с десяток конных пустынников показался из–за холма и устремился в погоню за южанами. Рейнард нисколько не удивился. Пустынникам, ведущим кочевой образ жизни, было абсолютно плевать на кого нападать. Будут это реденцы, южане или даже варвары, их это не остановит. На какое–то мгновение десятник захотел вернуться назад и помочь в битве с кочевниками, но тут же отказался от этого желания. Южанам было плевать на Рейнарда. И даже если он захочет помочь, что кочевники, что южане с равной вероятностью решат прикончить его. Подождав, пока оба отряда уберутся как можно дальше, он выбрался из своего укрытия и поторопился к своей цели.
Реден встретил Рейнарда послевоенной разрухой. Поля были сожжены, мельницы — уничтожены. На дорогах то и дело встречались беженцы, возвращавшиеся домой. Рейнарду повезло встретить одинокого попутчика, едущего в Стейнмарк. Крестьянин вез сено на продажу, надеясь заработать хоть немного денег, чтобы прокормить семью. Устроившись на телеге с сеном, воин наконец–то мог дать отдых ногам.
— А что, старик, вернулась наша армия домой? — поинтересовался Рейнард, устроившись рядом с попутчиком.