— Есть ли для нас место? — спросила я.
— Да, но я уверен, что никто не позволит вам быть в одной команде. — Он положил руку мне на плечи. — Я хочу быть с ним команде на этот раз.
Я застонала и попыталась толкнуть его локтем под ребра.
— Предатель.
— Дамы, вы готовы к игре? — крикнул Саймон, и его быстро окружило множество людей.
Никто не удивился, что нас с Култи выбрали в две разные команды, и я поняла, что капитаны команд, выбранные на этой неделе, все спланировали еще до нашего приезда. Мы обменялись взглядами, это была смесь ухмылки и усмешки. Моя команда играла в обороне, и мне назначили вторую базу — я внезапно почувствовала, что мы как два боксера, кружащих вокруг друг друга, или два барана, готовых сойтись лоб в лоб.
Это будет весело.
— Пометь его! Пометь его! — крикнул кто-то. Это был последний иннинг, и оставался только один шанс. Я играла на второй базе, и мяч попал прямо на первую. Игрок на первой полосе несся ко мне, когда первый бейсмен из другой команды догонял его.
Одна моя нога была уперта назад, другая вперед, чтобы я могла пометить бегуна, если первый бейсмен не доберется до него быстрее. Я должна была узнать выражение лица парня — чистая решимость. Я была просто девушкой на пути у кого-то, кто решил не сдаваться. Мышцы сжались, рука была выставлена, чтобы поймать мяч на случай, если первый игрок решит бросить его в последнюю минуту. Но он этого не сделал.
Секундой позже первый бейсмен был уже на мне, одной ногой наступая на мою, в попытке добраться до второй. Что же я сделала? Я убралась с его дороги, хотя было уже слишком поздно, его тяжелый ботинок был на подъеме моей стопы.
Святое долбаное дерьмо-о-о.
Гигантский порыв воздуха вырвался из моего рта, и боль пронзила мою ногу и голень. Одно дело, когда на ногу наступают, и совсем другое, когда меня пытаются растоптать слоноподобной ногой.
— Аут! Он вышел за линию!
— Ты что, ослеп? Он сделал это!
Обхватив ступню руками, я посмотрела на небо и вздохнула сквозь боль, пытаясь убедить себя, что со мной все в порядке. Несколько игроков спорили об ауте, но я стояла в стороне, баюкая свою чертову ногу.
— Жить будешь?
Выдохнув через нос, я чуть опустила взгляд и увидела Култи, стоящего передо мной, его тонкая нижняя губа вытянулась в прямую линию.
— Со мной все будет в порядке. — Да, это прозвучало совсем не убедительно.
Судя по форме его бровей, он тоже не поверил.
— Опусти ногу.
— Через минуту.
— Опусти ее.
Я должна была, и я знала это, но не хотела.
— Сейчас, Сал. — Я бросила на него взгляд, который говорил о том, как сильно мне не нравится, когда он начинает командовать, и все равно опустила ногу… осторожно, осторожно, осторожно…
Я стонала, рычала и немного скулила, пока делала это.
— Ты закончила на сегодня, — приказал он.
Да, так и есть. Мне нужно было покрыть себя льдом, потому что, черт возьми, не было ни шанса, что не появится впечатляющий синяк. Марк и Саймон были теми двумя, что спорили об исходе игры, этим придуркам было наплевать, что я была практически раздавлена.
— Неудачники, — крикнула я. Конечно же, они оба посмотрели вверх. — А теперь я ухожу. Позвоню вам позже.
Они кивнули, и только Марк спросил:
— Ты в порядке? — Я показала ему большой палец.
Быстро махнув рукой людям, которых знала, тем, кто не пытался причинить мне боль, я, прихрамывая, пошла по окраине поля, следуя в двух шагах позади медленно шагающего Култи. Он не остановился и не обернулся, чтобы убедиться, что я иду за ним, он просто продолжал двигаться в направлении стоянки. Когда мы подошли ближе, он побежал к своей машине. За то время, что мне потребовалось, чтобы пройти остаток пути, он уже открыл багажник «Ауди» и поставил на бампер маленький синий холодильник. Он вытащил две маленькие белые штуковины и закрыл его.
Большой рукой он указал на скамейку прямо у тротуара.
— Сядь там.
Я прищурилась, чтобы посмотреть, что он держит, и послушно села.
— Кроссовки.
Он продолжал приказывать мне, и я не сопротивлялась, понимая, что в одной руке у него два пакета со льдом. Сняв теннисную туфлю, я подтянула ногу, чтобы поставить пятку на край скамьи. Култи протянул мне один из пакетов, прежде чем сесть рядом. Ему не нужно было говорить мне, что делать, я скатала носок вниз и положила все еще очень холодную ткань на воспаленную розовую кожу.
Култи сел так, что его нога частично уперлась в угол сиденья, и положил на колено второй мешок со льдом.
Мы почти бок о бок сидели на скамейке с пакетами льда.
Я расхохоталась.
Я смеялась так сильно, что у меня свело живот, а глаза начали слезиться, и я не могла остановиться.
Немец приподнял бровь.
— В чем дело?
— Посмотри на нас, — засмеялась я еще громче, не в силах отдышаться. — Мы сидим здесь, обложившись льдом. Иисус Христос.
Легкая улыбка тронула его обычно суровое лицо, когда он посмотрел на мою ногу, а затем на себя.
— И вообще, почему у тебя в машине есть пакеты со льдом?
Его маленькая улыбка сменилась еще более широкой, которая, в конце концов, превратилась в низкий смешок, осветивший его лицо так сильно, что я восхитилась им. Невероятно, насколько красивым может сделать его нечто столь незначительное.
— Если я хочу завтра ходить, мне нужно немедленно положить лед. — После короткой паузы он добавил: — Если ты кому-нибудь расскажешь…
— Ты погубишь меня, я знаю. Я поняла, — ухмыльнулась я. — Если ты кому-нибудь расскажешь об этом, я убью тебя, так что, думаю, мы квиты, верно?
Выражение его лица стало серьезным.
— Я не скажу ни слова.
Я приподняла плечо.
Он, должно быть, подумал, что я ему не верю, потому что продолжил:
— Если тебя вышвырнут из команды, мне больше не с кем будет играть.
Мое маленькое сердечко завернуло этот комментарий в пленку, чтобы сохранить навсегда.
— А как же Гарднер? — предложила я.
Култи бросил на меня взгляд.
— Одного раза было достаточно.
Что?
— Ты играл с ним?
— Через два дня после тебя.
— Это не могло быть так плохо. — Гарднер играл в футбол в колледже.
Култи откинулся на спинку старой деревянной скамьи.
— Ты когда-нибудь играла с людьми, которые играют значительно хуже тебя?
Это было невероятно грубо сказано, но я кивнула.
— Представь себе это, а затем представь, что сам он считал себя гораздо лучшим игроком, — объяснил он.
Ух. Я поморщилась, и он кивнул.
Я боролась с вопросом, который мучил меня с того первого раза, когда он попросил меня сыграть, а потом решилась. Почему бы и нет? Что, если у меня больше никогда не будет такого шанса?
— Я удивилась, что ты попросил меня, а не кого-то другого.
Он откинулся на спинку скамьи и поправил на колене пакет со льдом. Он был внимателен и тщательно подбирал слова.
— Ты играешь так, как мне нравится. Ты не сдерживаешься.
— Разве не ты говорил мне вчера, что я слишком много думаю, когда веду мяч?
Его бицепсы напряглись, упираясь в спинку сиденья.
— Да. Ты играешь лучше, когда следуешь своим инстинктам, а не разуму.
Это был комплимент? Я подумала, что, возможно, и так.
— А как же Грейс? Я думала, вы друзья.
Рейнер Култи посмотрел на меня. Да, я любопытствовала, и нет, я бы не стала извиняться за это.
— Мы с ее мужем давно знаем друг друга. Он был тренером в Чикаго, когда я там играл. Мы с ней больше не разговариваем. Даже если бы это было не так, я бы не попросил ее.
Из-за того, что он сказал девочкам в тот день? Этот вопрос был бы слишком навязчивым, так что я не стала спрашивать и просто понимающе кивнула.
Модель по совместительству, который когда-то появлялся полуобнаженным в рекламе нижнего белья, моргнул мне своими длинными ресницами.
— Я должен поблагодарить тебя. Я так и не поблагодарил тебя за то, что ты сделала той ночью в отеле. Большинство людей отнеслись бы к ситуации иначе. Я... — он перевел взгляд с одного моего глаза на другой, оценивая меня, — ценю это. Очень сильно.
— Не за что, — сказала я, хотя теперь, когда мы коснулись этой темы, мне хотелось спросить, почему он напился в таком людном месте. Наверное, задавать такие вопросы было слишком рано, так что я держала рот на замке. Пошевелив пальцами ног, я откинулась на спинку скамьи, его рука коснулась моего плеча, и я вздохнула. — И спасибо за пакет со льдом. Надеюсь, завтра я смогу ходить.
Он толкнул меня указательным пальцем.