Последнее назначение вызвало протест со стороны Исидора: он жалуется препозиту пага, что, будучи человеком скромного достатка (μέτριος), он страдает от насилия и беззакония из-за Гсрона, Паэсиса, Гориона и Ахиллы, секретаря комы, которые покровительствуют каким-то 13 лицам, уклоняющимся от литургий, и в том числе Паэсису, который должен был выполнять обязанности апайтета, а не Исидор. По мнению издателей, названные лица принадлежали к богатой верхушке комы и могли оказывать давление на администрацию комы[482] (а может быть, и на препозита пага) при назначении на литургию.
Ситология — наиболее обременительная и трудная литургическая служба, связанная с финансовой ответственностью перед государством за сбор всего установленного налогообложением количества зерна, тяготела над Исидором и его коллегами-ситологами несколько лет, пока не были погашены все недоимки. Только в декабре 312 г. они окончательно отчитались о собранном и доставленном государственным приемщикам количестве зерна и выплаченных в денежной форме недоимках. При этом Исидор сохранил в своем архиве копии отчета о количестве зерна, внесенного каждым налогоплательщиком (p. Cair. Isid. 9), и общего сводного отчета (p. Cair. Isid. 11). По-видимому, с обязанностями ситолога Исидор справился успешно и без особого ущерба для своих личных дел. Не менее аккуратно вел он учет поступлений мякины и поставок ее приемщикам (p. Cair. Isid. 10, 13, 14, 17); эта литургическая служба также растянулась на 2–3 года.
Тем временем в римских верхах, неизмеримо далеко от небольшой египетской деревни, происходят очередные изменения: в мае 313 г. император Максимин потерпел поражение в борьбе с Лицинием и власть над Египтом теперь в руках последнего. И вновь осуществляется какая-то ревизия фискально-управленческого аппарата в Египте: чиновник в должности «инспектора отчетов» проверяет отчеты апайтетов (p. Cair. Isid. 13), в комах появляются литургические должности с контрольными функциями — тессарариев и квадрариев[483].
В Каранис в 313/14 г. на должность тессарария был назначен Исидор, сын Птолемея. По-видимому, при исполнении своих предыдущих литургических служб он зарекомендовал себя человеком добросовестным, деятельным, разумным и честным, т. е. не только соответствующим той официальной характеристике, которая была дана ему при вступлении в должность комарха, но и в чем-то, может быть, превосходящим ее. Судя по документам, относящимся к 313/14 г., в качестве тессарария он контролировал распределение между кометами неорошенной царской земли в порядке эпинемесис для уплаты налогов (p. Cair. Isid. 12), помогал представителям комы Нараус из Мемфитского нома вернуть своих кометов, скрывавшихся в Каранис (р. Cair. Isid. 128), вместе с комархами получил из государственной трапезы деньги за поставку в 311 г. одежды для армии. По-видимому, имея возможность как тессарарий вникать в разные аспекты деятельности местных властей, Исидор расширительно понимал свои контрольные функции и решил довести до сведения высшей власти в провинции — префекта Египта — собранные им данные о злоупотреблениях комархов и препозита пага. В этом намерении он нашел поддержку у квадрария Полемона, сына Тиберина, служебные функции которого, видимо, были близки к функциям Исидора. Отправке петиции префекту Юлию Юлиану предшествовали предварительный подбор материала и составление памяток (р. Cair. Isid. 71 и 72), так что это было заранее подготовленное, обдуманное заявление. О чем же они сообщали префекту?
Они обвиняли комархов в сговоре с препозитом пага и присвоении 10 артаб хлеба и денег, собранных путем незаконных, произвольно налагаемых на жителей комы сборов в сумме более 300 талантов и полученных от казны в счет компенсации за поставки (кож и лошади) 56 талантов, а препозита пага в присвоении двух ослиц, купленных комой за 40 талантов, 30 белых овец и 45 талантов денег, а также в использовании для своих нужд ослов деревенской почтовой службы. Тессарарий и квадрарий выступали в своей петиции в интересах и от имени всех жителей комы (в какой мере они были правомочны выступать от имени комы — неизвестно) и просили префекта провести расследование и пресечь вымогательства препозита и незаконные сборы комархов.
Неизвестно, какой непосредственный результат для комы и местных властей имела эта жалоба префекту, но в жизни Исидора она, по-видимому, сыграла роль поворотного момента: его продвижение в рамках деревенской администрации закончилось. В последующие годы еще встречаются упоминания о привлечении его к каким-то литургиям в 317 и 318/19 гг., но, очевидно, непрестижных и обременительных, и он или обменивается, или нанимает других лиц для их выполнения (p. Cair. Isid. 82, 123). Влиятельная верхушка деревни, к которой, возможно, принадлежали обвиненные им комархи, не могла примириться с его действиями и оставить их без последствий: некоторые документы из архива Исидора позволяют предполагать, что его положение в коме резко ухудшилось.
482
The Archive of Aurelius Isidorus, p. 269–270. Подробнее см.: Павловская А. И. Указ. соч., с. 180.
483
Lallemand J. L`administration civile de l`Egypte (284–382). Bruxelles, 1964, p. 134–136.