Период 20–30 гг. был эрой необыкновенной популярности спортивных единоборств, а не командных видов спорта: героями эпохи были боксер Макс Шмеллинг, автогонщики Готтфрид фон Грамм, Макси Байер, Рудольф Карраккиола, Бернд Розенмайер и конечно же летчики-асы (в том числе и женщины — от Элли Байнхорн до Ханны Рейтч). Самыми знаменитыми автогонщиками были Караккиола и Розенмайер, который погиб в 1938 г. в гонке у Дармштадта. Дуэль этих гонщиков была излюбленным зрелищем немцев. По существу, спортивной организацией был НСКК (союз автомобилистов) во главе с Адольфом Хюнлейном, в ведении которого были автомобильные спортклубы, мотоклубы ГЮ и пр.
Бокс, автомобильные гонки, теннис и фигурное катание были в большой моде. Для нацистов в спорте и в технических достижениях, с ним связанных, выражалось активное и агрессивное мужское начало, красота, опьянение скоростью, экстаз движения — то есть то, что выражается емким французским словосочетанием elan vital.
Уже в 30-е гг. дало о себе знать массовое увлечение спортом. Теперь мы воспринимаем его исключительно как послевоенное явление, но это не так. Конрад Гейден писал, что в тот день, когда в Австрии был убит канцлер Дольфус, а сторонники нацистов штурмовали здание, в котором находилось ведомство канцлера, толпы жителей Вены устремились на футбольный стадион, где австрийская футбольная команда встречалась с итальянским клубом{910}. Страсть австрийцев к футбольному зрелищу по интенсивности во много раз превзошла их интерес к политике.
Нацисты всячески поощряли занятия и увлечение спортом; Клемперер вспоминал, что спортивная амуниция автогонщиков — перчатки, шлем, защитные очки — иногда воспринималась как вторая униформа нацистов; героем и образцом для подражания был автогонщик Бернд Розенмайер; после гибели он некоторое время стоял в нацистской пропаганде на одном уровне с Хорстом Весселем{911}.
Прежние спортивные организации (по отдельным видам спорта, конфессиональные и политические) периода Веймарской республики были ликвидированы в 1933 г., а руководство спортом и физкультурой унифицировано. Имперским спортивным руководителем — министериальдиректором в МВД и одновременно руководителем ведомства спорта в КДФ — был Ганс фон Чаммер унд Остен (Н. von Tschammer und Osten), который в нацистском ежемесячнике таким образом формулировал свою задачу: «Я по своей должности и задачам — воспитатель. Я должен “аполитичных” спортсменов делать убежденными национал-социалистами»{912}. Компетенции Чаммера охватывали все разновидности физкультуры и профессионального спорта, но не распространялись на занятия спортом в отдельных нацистских организациях, школах и вермахте.
Олимпийское движение и нацизм
«Если в 1940 г. Олимпиада еще будет в Токио, то впоследствии — всегда в Германии».
Решение о проведении очередных Олимпийских игр в Германии было принято до прихода нацистов к власти; впоследствии многие национальные спортивные организации отказались от участия в ней по причине нацистского расизма и антисемитизма. В США пытались провести решение о бойкоте Олимпиады, однако голосование в среде спортивные объединений Америки при минимальном перевесе дало отрицательный результат — за участие в играх было 58 голосов, против — 55 голосов. Президент Олимпийского комитета США Брандейдж (Brundage) был ярым сторонником участия в берлинской Олимпиаде — для него акции сторонников бойкота были «грязным трюком коммунистов и евреев» в стремлении помешать Олимпиаде при помощи нечестной игры{913}. В 1934 г., во время ознакомительной поездки по Германии и после доклада руководства Еврейского спортивного движения в Германии, Брандеидж в присутствии руководства СА и имперского спортивного руководителя фон Чаммер унд Остена сказал, что сегрегация в спорте вполне допустима и некоторые спортивные клубы в Чикаго также не принимают в свои ряды евреев{914}.
Немецкие спортивные функционеры заявили, что еврейские атлеты будут включены в состав немецкой национальной сборной, что немецкий НОК берет на себя ответственность за соблюдение всех олимпийских правил, и тогда мировая общественность успокоилась.
Очередные XI летние Олимпийские игры (зимние Олимпийские игры состоялись раньше — с 1 февраля 1936 г. в Гармиш-Партенкирхене, в баварских Альпах) проходили с 1 по 16 августа 1936 г. в Берлине[55]. Ни одно событие не принесло нацистскому режиму столь большую степень внутренней морально-политической стабилизации и международного признания, как великолепно организованные зимние и летние Олимпийские игры; они и в спортивном отношении были необыкновенно удачны для немцев. Собственно, они придали масштабы современным Олимпиадам. Олимпийские постройки и технические приспособления превосходили все современные зарубежные образцы; XI Олимпиада задала современным олимпийским состязаниям даже форму и протокол. Многие олимпийские ритуалы впервые были придуманы Минпропом: олимпийский огонь, факельная эстафета, строительство Олимпийской деревни, торжественное открытие и закрытие Олимпиады, создание условий для средств массовой информации.
55
За двадцать лет до этого очередные Олимпийские игры тоже должны были состояться в Берлине, но их проведению помешала Первая мировая война. После войны немцы впервые приняли участие в Олимпиаде 1928 г. в Амстердаме (зимняя Олимпиада тогда проводилась в Сент-Морице). В 1932 г. Олимпиада была в Лос-Анджелесе (зимняя — в Лейк-Плэсиде).