Наиболее актуальной сейчас является катастрофа в Мексиканском заливе, где разлившаяся в результате аварии нефть грозит остановить и/или охладить Гольфстрим, что, в свою очередь, может привести к масштабному климатическому сдвигу в сторону похолодания, похожему на тот, который — пусть даже в гротескном виде — показан в фильме «Послезавтра». И хоть в мировых СМИ утверждается об отсутствии опасности, связанной с выбросом нефти, который произошел в результате деятельности British Petroleum, едва ли следует всерьез воспринимать эти медийные заверения. Во-первых, власти ничего другого и не скажут — ведь они не хотят сеять панику, и потому сакральная фраза «все под контролем» подходит на любые случаи жизни. Во-вторых, странно, почему в Мексиканский залив перестали пускать журналистов и вообще кого бы то ни было; значит, есть что скрывать. Стремление экономического человека максимизировать прибыль путем выкачивания из планеты как можно большего количества нефти привело к тому, что его жизнь ставит под вопрос не нехватку, а, наоборот, переизбыток ресурсов. Золотая антилопа, превращая все в золото, грозится слишком далеко завести этот алхимический процесс.
Почва — ресурс, столь же необходимый человеку, как воздух и вода. За исторический период человечество утратило огромное количество плодородных почв, и эта трата продолжается. А между тем почва является не только поставщиком продуктов питания, но и выполняет множество различных функций для биосферы Земли[52]. Почва — благодатная обитель огромного разнообразия жизни планеты, и без сохранения почвы невозможно сохранить это разнообразие. Загрязнения почв радионуклидами, нефтепродуктами, ядохимикатами особенно вредны, поскольку почва, в отличие от воздуха и воды, не рассеивает элементы отравляющих веществ, а поглощает их. Авторы книги «Потреблятство» приводят следующий иллюстративный пример. Колумбия занимает всего 1 % суши, в ней произрастают 18 % всех видов растений и там живут многие разновидности птиц. Когда в конце 1980-х гг. фермеры спилили львиную часть деревьев, которые создавали тень вокруг кофейных плантаций, объем получаемого кофе увеличился, но возросли эрозия почвы и смертность птиц. При уничтожении естественной среды обитания птиц и других питающихся насекомыми существ насекомые-вредители стали бурно размножаться, и плантаторы перешли на использование пестицидов. Химикаты попали в легкие фермерам и в пищу животным и растениям[53]. Вот такая далеко идущая причинно-следственная связь. Но если мировой рынок требует кофе, а экономика Колумбии основывается на экспорте этого продукта, с экономической точки зрения целесообразно продолжать производство кофе, несмотря на экологические последствия.
В противовес эсхатологичным концепциям о нерациональном пользовании природными ресурсами выдвигается следующая теория. По мере исчерпания ресурсов их цена возрастает, что вызывает изменения и в спросе, и в предложении. Потребители будут экономнее расходовать подорожавшее сырье, и даже начнется поиск его замены. Производители же, вдохновленные ростом цены, загорятся поиском новых месторождений, а также станут полнее извлекать ресурсы из известных месторождений; те залежи нефти, которые было невыгодно разрабатывать при 10 долларах за баррель, обретут привлекательность при 50. Этих рыночных эффектов не учитывали авторы прямолинейных прогнозов, предсказывавшие исчерпание запасов через 15 лет, через 20 и т. п. По мере роста цены станут рентабельными иные источники данного сырья. По этой теории, ценовой механизм рынка убережет нас от полного исчерпания запасов природных ресурсов. Но моментально сократить потребление сырья и найти ему замену или разведать новые запасы невозможно. Готовиться нужно заранее. Такая теория неверна, так как сколько бы люди ни экономили на ресурсах в дальнейшем, сколько дорого бы те ни стоили, они все равно конечны. Значит, рынок и цена не уберегут от их исчезновения, а только оттянут время конца. Но даже если уберегут, ресурсы станут по карману только самым богатым и привилегированным; огромный разрыв в доходах и потребительских благах возрастет еще сильнее. Во время дефицита ресурсов не каждый сможет себе позволить то, что позволяет сейчас. Да и потребительская культура, в отличие от мрачных прогнозов, вместо экономии воспитывает трату и тем самым выступает мощным барьером для претворения в жизнь описанной «экономной» концепции. Вообще, данная теория представляется недостаточно логичной, поскольку она видит спасение в кризисе; мол, чем меньше ресурсов, тем они дороже, тем больше стимулов для экономии и поиска заменителей (вспоминается ленинское «чем хуже, тем лучше»). Приведем доводы А. Никонова как апологета такой теории. Активное потребление ведет к кризисам, в том числе к кризису исчерпания ресурсов. Зато кризисы подстегивают мышление, поиск выхода из них, то есть науку. Даже СССР, обильно тративший на науку и оборону, во многих областях науки сильно отставал, так как не был обществом потребления: потребление способствует росту науки[54]. США является обществом потребления, но сверхинтеллектуальной цивилизацией штаты назвать сложно, и едва ли где бы то ни было мы найдем прямую зависимость между ростом потребления и ростом науки. Поэтому приведенный Никоновым тезис не более чем софизм, неповоротливая попытка оправдать потребительство.
52
О многообразии функций почвы см.: Добровольский Г.В. Деградация почв — угроза глобального экологического кризиса // Век глобализации. — 2008. — Вып. № 2. — URL: http://wvvw.socionauki.ru/journal/articles/l29855/
54
Никонов А. Верхом на бомбе. Судьба планеты Земля и её обитателей. — СПб.: Питер. НЦ ЭНАС. 2008. — 320 с.