— Другой работы пока нет, — ответил Клинт. — Всё лучше, чем в офисе. Можем искупаться после миссии, тут до пляжа двадцать минут пешком.
— Ты всегда такой оптимистичный? — буркнула девушка.
— В цирке научился не терять присутствие духа. Когда ночуешь под дождём и ешь всё, что смог украсть, как-то привыкаешь к трудностям.
Клинт немного подумал, и добавил:
— Ya russki, so mnoy bog.
— Что?
— Да так.
Тут рация на его поясе зашипела. Бартон нажал кнопку. Раздался голос Наташи:
— На двух машинах следы когтей, в частном доме разбито окно и дверь пополам разломана, приём.
— Ещё и со страховыми выплатами разбираться, — вздохнула Сидни, до которой тоже долетели её слова. — Ненавижу, когда они берут с собой Росомаху. А они почти всегда берут Росомаху! Удивительно, что человеческих жертв нет.
— В карибском кризисе Росомаха не был замешан, а возни почти на год, — заметил Клинт. И сказал, уже в рацию: — Составь перечень всех повреждений частной собственности, приём.
— Сама знаю… Pizdets тут кровищи на асфальте. Ожидаем жертв. Приём.
Клинт хмыкнул.
— Pomyani liho…
Океан, как ему и полагается, был тёмно-серый и холодный. В акварельном хмуром небе вились чайки. Рискнула залезть в воду полностью только Наташа — Клинт хотел окунуться, но потом передумал, остальные бродили у скалистого берега
— Да ладно, тут совсем тепло, если привыкнуть, — крикнула девушка, когда Клинт начал одеваться. — Боишься испортить причёску?
— Я ещё не настолько русский, — рассмеялся в ответ Клинт.
— Русскими не становятся, ими рождаются.
Наташа поплавала немного. Потом Клинт крикнул с берега, чтобы она выходила, и нехотя девушка вернулась на сушу. Бартон спросил, не заболеет ли она. Наташа пообещала, что всё будет нормально.
И на следующий день заболела. У неё поднялась температура, засаднило в горле, а лицо стало красным, «kak makov tsvet». В самолёте ей выделили отдельное купе, а остальным агентам велели носить маски, чтобы не заразиться. Чувствовала себя девушка хуже некуда.
Когда в купе заглянул Клинт, она отвернулась к стенке и закрыла глаза.
Тот молча подошёл и сел на край кровати.
— Не надо меня жалеть, — тихо попросила девушка.
— Может я ругаться пришёл, — возразил Бартон.
— Ругаться тоже не надо. Мне ещё Фьюри выслушивать.
Клинт снял со спины рюкзак и, немного порывшись, достал небольшой томик Тургенева.
Через несколько минут тишины, Наташа подняла голову и обернулась.
— Ты там читаешь?
— Да.
— Читай вслух, — попросила она.
— Кто не видал таких слёз в глазах любимого существа, тот ещё не испытывал, до какой степени, замирая весь от благодарности и от стыда…
— Это что, Тургенев? — спросила Наташа.
— Да, — сказал Клинт. — «Otsi I deti».
— Я уже их читала, давай что-нибудь другое.
— Для больной ты очень вредная, — улыбнулся Клинт. — У меня только это с собой.
Наташа тяжело и со стоном выдохнула.
— Посмотри там под койкой мою сумку.
Клинт положил открытую книгу на покрывало, чтоб не закрылась, и нагнулся за сумкой. Внутри, помимо наушников, телефона и двух ножей лежала книга.
Клинт взглянул на обложку.
— Вождь краснокожих? Хорошая книга, люблю Оливера Генри.
Он открыл книгу на первой странице и заметил карандашную подпись.
— Это же моя книга.
— Ага. Назагибал там страниц.
— Как ты её достала?
— Ты будешь читать или нет? — просопела Наташа.
Клинт вздохнул, открыл самое начало и начал читать, изредка кидая взгляды на девушку:
— Дельце как будто подвертывалось выгодное…
И так продолжалось несколько месяцев. За купание Наташе, конечно, объявили выговор и отправили на больничный. Клинт иногда навещал её после работы, вызывая завистливые взгляды всего отдела. «Эти двое — причина моей бисексуальности» — пожаловалась как-то Сидни, чем вызвала несколько согласных кивков (как от девушек, так и от парней). От Ника Фьюри не укрылось общее настроение коллектива, но он привык к сарафанному радио в своей организации, так что старался не относиться к слухам серьёзно. Всё-таки, отношения на рабочем месте он не одобрял, и все об этом хорошо знали.
Он всё ещё отправлял их на задания вместе, придерживаюсь мысли о том, что друзьям проще работать в команде благодаря доверию. Наташа и Клинт не давали повода сомневаться в своей компетенции, а что там думают другие — это не важно.
Всё решил один момент.
Это случилось вечером в воскресенье, когда все приличные люди сидят дома с любимыми, а на работе остаются только преданные трудоголики. Сидни, например, сохранила себе законный выходной. После нескольких месяцев попыток познакомиться с Клинтом поближе, она всё-таки отступилась, и сегодня должна была пойти на первое свидание с девушкой с сайта знакомств.
Клинт с Наташей работу любили, но дело было и в том, что чтобы проводить время с любимыми, нужно чтобы эти любимые были. Так что выходные они при возможности тратили, развлекаясь в офисе.
Ник как раз шёл отправить их домой, когда внезапно застукал за поцелуем. Наташа сидела на столе, прислонившись спиной к монитору компьютера, а Клинт нависал над ней, с нежностью запустив руки в волосы и целуя так, будто ждал этого всю неделю. Отчасти так и было.
Фьюри громко кашлянул.
Клинт резко выпрямился и смущённо одернул рубашку. Наташа чуть не упала со стола от неожиданности, а через секунду ей пришлось ловить и несчастный монитор.
— Мистер Фьюри, — кивнула Наташа, пытаясь дышать ровно.
— Добрый вечер, агенты.
Клинт уставился в пол.
— Рабочий день подошёл к концу, делать вам тут больше нечего. Идите отдыхать.
— Да, сэр.
Наташа запоздало поняла, что всё ещё сидит на столе и встала на пол. Оба ждали, что директор скажет что-то ещё.
— Никогда не доверял слухам, — протянул Фьюри, спустя несколько секунд. — Видимо, стоит начать.
Он внимательно посмотрел на Наташу, подумал и сказал:
— Неделю без выездных работ. Только офис.
Потом повернулся к Клинту.
— Тебе тоже самое, Бартон.
— Да, сэр.
— Завтра официально выпишу замечание.
Молодые влюблённые виновато переглянулись.
На следующий день каждого из них ждала на столе рабочая записка, в которой ясно значилось, что в соответствии с правилом 9.3 использовать рабочий стол в целях, для которых он не предназначен, запрещено.
Потому что если два агента смогли быть вместе почти полгода, и ни разу не проговориться, то это вовсе не ставит их профессиональные качества под сомнения.
Это всего лишь значит, что они очень хорошие агенты.