— Бежишь?
— Что? — не понял Сергеев.
— От них бежишь? Или еще от кого-то?
Юрий промолчал — просто не знал, что ответить. Рассказ о том, что его только что пытались убить, выглядел бы странно да и перепугал бы Масловского. Потом до него дошло, что молчать невежливо, поэтому он сказал:
— Не знаю. Я не задумывался об этом.
— Почему ты не в ночном клубе в «Аркадии» вместе со всеми?
— Как-то не хочется. Настроение не то. Я устал.
— Я знаю. Дело не в этом.
— А в чем?
— В том, что ты бежишь.
— Я ни от кого не бегу! — вспыхнул Сергеев. — У меня просто плохое настроение, и мне никуда не хочется идти. Если можете — подвезите меня домой. Если нет — я лучше выйду.
— Успокойся, — хмыкнул Масловский. — Я отвезу тебя домой. Я решил с тобой поговорить не для того, чтобы заставить идти на вечеринку.
— А для чего?
— Чтобы сказать, что ты молодец! И если бы ты просто уложил его на ковер — это не было бы таким зрелищем.
— Зрелищем?! — взорвался Юрий. — Зрелищем?! Да я чуть не убил парня, а для вас это зрелище?!
— Успокойся! Слушай, что с тобой происходит? Все нормально, это бой. К тому же ты никого не убил. А если с этим парнем что-то произошло, то исключительно по его вине. Он не был готов.
Масловский сделал паузу — он явно хотел, чтобы до Юрия дошли его слова. Но Сергеев молчал — ему было наплевать на любое из всех слов, произнесенных Масловским. Однако пауза затянулась, переход оказался резким и неожиданным:
— Ты говорил с тренером?
— Говорил, — он хотел сдержаться, но не смог, и вырвавшийся вздох прозвучал как-то по-детски.
— Что он сказал?
— Ну, все то же. Несколько замечаний по ходу боя, чисто технических, ничего интересного. Не те приемы, не та скорость, не тот ритм, кое-что про осязание противника — в общем, то, что должен говорить тренер.
— Не увиливай! — вспыхнул Масловский. — Ты красиво говоришь, но ты врешь. А я хочу знать правду — дословно и точно, все то, что он тебе сказал.
— Откуда вы знаете, что было еще что-то и поэтому мои слова — неправда?
— Потому, что через некоторое время он явился ко мне. И знаешь, чего он хотел? Дисквалифицировать тебя.
Сергеев вспыхнул:
— Чего вдруг?! Я провел поединок по всем существующим правилам боя! Я не нарушил ни одного правила!
— Он сказал, что ты намеренно хотел его убить.
— Бред! Сплошной бред! Если б я не сделал то, что сделал в конце, я бы никогда не выиграл! А если этот парень дохлый, как курица, не надо было соваться на ринг! Кроме того, я его, можно сказать, и не знал! Так, пару раз встречались на тренировках, мельком…
— Я ответил ему то же самое. И еще сказал, чтобы больше он не смел ко мне с таким приходить. И все же, хоть я и считаю это все ерундой, я специально тебя догнал.
— Зачем?
— Мне хочется, чтобы ты не мучил себя угрызениями совести. Ты поступил правильно. Я знаю, что нужно сделать чисто технически. У тебя будет другой тренер…
— Нет.
— Ты послушай. Я заменю тренера, и ты будешь тренироваться под более опытным и профессиональным руководством. Как бы там ни было, он не имел права говорить тебе то, что сказал. Но я не хочу, чтобы после всего этого в твоей душе остался неприятный осадок. Чтобы ты упрекал себя за то, в чем не виноват. Ты спортсмен, чемпион, а не убийца.
— Почему вы все это мне говорите?! — не сдержавшись, спросил в лоб Сергеев.
— Ты знал Витю Качалова? — повернулся к нему Масловский.
— Конечно. Кто ж его не знал! В прошлом году мы даже вместе ходили на тренировки.
— Сегодня его убили. В пьяной драке дали бутылкой по голове. С ним случилось почти то же, что и с тобой: в прошлом году на соревнованиях кубка он случайно убил парня, с которым вел бой.
— Я знаю про это, — голос Юрия дрогнул.
— Но ты не знаешь, что было потом, — усмехнулся Масловский. — А потом он стал пить, перестал тренироваться. И больше никогда не выигрывал. Я собирался его выгнать. А сегодня ночью, вернее уже утром, около 5 часов утра, он, как обычно, пьянствовал в каком-то баре на поселке Котовского. Там возникла пьяная драка. На него напали трое. Избили, а потом кто-то ударил бутылкой по голове. Он умер мгновенно, не приходя в сознание. Завтра меня вызывают к следователю давать показания. Это пустая формальность, и, конечно же, я поеду. Завтра. Но сегодня я специально подождал тебя, чтобы все это рассказать. Я не хочу, чтобы с тобой произошло подобное. Не хочу, чтобы, перестав верить, ты поставил на себе крест и перестал побеждать.
— Вы зря беспокоитесь. Со мной никогда такого не будет, — твердо произнес Юрий.