Князь рассмеялся.
— Хорошая шутка, барон. Создать команду с нуля? Ты либо очень самоуверен, либо глуп, а то и всё вместе, — он вновь серьёзно на меня посмотрел, даже прищурился. — Или серьёзно говоришь?
Видит ведь, что я нисколько не смутился, смотрю прямо, всё так же улыбаюсь.
— Я совершенно серьёзен. И отлично осознаю все трудности, которые передо мной встанут. Команду я собирать уже начал. Может быть, не в этом году, но в следующем мы точно наберём состав.
— Если команды ещё нет, то потребуется одобрение директора, — напомнил Владимир.
— Само собой, и я его получу.
Несколько секунд князь изучающе на меня смотрел. Оценивал что-то, прикидывал в уме. И, наконец, кивнул.
— А мне нравится твой настрой. Звучишь уж точно убедительнее, чем... — он качнул головой. — Неважно. Не хочу терять тебя из виду, барон. Идём, познакомимся поближе.
И ведь не откажешься, оскорблю. Впрочем, я хотел, чтобы светлейший князь мной заинтересовался, потому и сказал именно то, что сказал. И, что важнее, заинтересовались мной, не как носителем каких-то там секретов, для меня это сейчас принципиально важно.
Князь провёл меня в часть ярмарки, что была не для всех, мягко говоря. Мы зашли в паб, вполне обычный на первый взгляд. Здесь было всего семь человек, кроме нас двоих, а разливали здесь... Напитки, которые нигде не встретишь, и никаких ценников.
Компания встретила Владимира одобрительным гулом. Четыре девушки и три парня. Все в очень дорогой одежде, дорогой даже по моим меркам. На одной из девушек редкая голубая норка в форме изящной шубки. Цена у этой шубки такая, что я смогу купить подобную, только если продам особняк. Сама брюнетка улыбнулась князю, на меня не обратив внимания. На трёх других девушках тоже дорогие шубки, но чутка попроще. Вот только если три девушки чистые породистые славянки, то девушка в голубой норке другая. Европейка. Среди парней двое выделяются, одеты иначе, и внешность отличается.
— What is the result, prince? What fights won an unconditional victory? — спросил один из парней князя.
— What’s the question, Arthur? Of course I won! — ответил Владимир и повернулся ко мне. — Do you speak English, baron?
Я напряг мозги, вспоминая давно забытое.
— I’m much more familiar with the German language, prince, — ответил я как есть.
Немецкий, естественно, знали все офицеры, как основной язык противника. Все документы и основное общение в радиоэфире осуществлялось на немецком. Но я выучил и большую триаду, английский, французский и испанский, что шли следующими по распространённости. Дальше мы говорили уже по-английски.
— Да, даже я слышу акцент, — подтвердил князь и вновь обернулся к остальным. — Друзья, барон Мартен к вашим услугам. Этот благородный муж стоял против меня один на один целую минуту!
Я сразу стал для высокородной компании интересной зверушкой, ходячим аттракционом. Англичане задавали глупые вопросы, есть ли у меня медведь, из какой глубинки я приехал и умею ли танцевать «народные танцы». Мой ответ, что я москвич и медведя у меня нет, островитян разочаровал.
С англичанами мы пересекались редко, потому и язык пришлось в прямом смысле воскрешать в памяти. Во время войны островитяне, насколько я знал, занимались мореплаванием и подавляли волнения в колониях, не пополняя ряды регулярных армий. Злости на них у меня не было, только лёгкое презрение.
Когда иностранцы потеряли ко мне интерес, девушки решили, что я могу поработать официантом.
— Барон, наши тарелки опустели, — посетовала одна из славянок.
Я нашёл взглядом прячущего от нас официанта и кивком попросил подойти. Ублюдок скривил губы в усмешке, потому что слышал — просили меня. Я выразил взглядом удивление его наглостью и посулил неприятности лично ему и всем его близким заодно. Парень, наконец, сообразил, что пусть я и «всего лишь» барон, но мало ли кого светлейший князь с собой приволок. Очень хотелось снисходительно улыбнуться девушке, но сдержался. Сейчас лучше изображать истукана, минимум эмоций и телодвижений в сторону благородных особ. У меня пока веса нет, чтобы характер показывать.
— Вы танцуете, барон? — обратилась ко мне другая.
— Бальные танцы, леди, — уважительно кивнул.
Мне их не представляли, так что я понятия не имел, кто здесь есть кто. А девушка поднялась, изящным движением сбрасывая шубку и оставаясь в шикарном вечернем платье. Что здесь скажешь? Порода. И это даже не комплимент девушке, а просто констатация факта. Тысяча лет скрещивания и выведения лучших из лучших на лице, да и на всём теле. Девушка выглядит на девятнадцать, хотя на деле ей точно больше двадцати, наверное, двадцать два или двадцать три. Члены древних родов медленно взрослеют и медленно стареют.