Рядовых и сержантов в нашем строю почти половина, вид у всех бравый, у многих шрамы. Когда лезешь в героическую атаку получить травму несложно. А у полевых врачей премия за спасение героя. Обычная ситуация, когда первый срывается в атаку, дёргая за собой остальных, и первый ловит пулю, но выживает, потому что санитар спешит к нему. А чтобы остальным не было обидно, после успешной атаки коллектив сам выбирает самого бравого бойца, и командир пишет представление к награждению. Так что каждый успешный бой оставляет двух — трёх героев, там награды помельче, но тоже вполне ощутимые. Ну и по совокупности таких наград вполне можно оказаться здесь. По окончании конфликта собирается статистика, всех награждённых сводят в один список, сортируют по количеству и в нашем случае первые три десятка бойцов получают высшую награду. Арифметика войны. Людей, получивших высшую награду за одно конкретное действие, за один бой, не так уж много. Так что бойцы стоят с многочисленными медалями на форме, и за каждой медалью вполне настоящий подвиг.
Офицерам подвиг свершить уже сложнее, им командовать и в первую очередь возглавлять атаки положено. Награждение идёт по старшинству, так что после Дороничева пошли офицеры, и часто Борис коротко описывал действия, за которые получена награда. Один офицер пережил попадание артиллерийского снаряда, уничтожившего его подчинённых, и в одиночку девять минут удерживал позиции, отбиваясь от двух рот противника. Другой отличился знаниями тактики, силами одной роты устроив ловушку и принудив к капитуляции целый батальон. Третий командовал танковым взводом, оттягивая на себя силы противника, давая своим перегруппироваться. Много разных эпизодов, в некоторые даже не вериться. Да и география весьма обширная, в прямом смысле весь юг полыхал. Среди награждённых есть несколько врачей.
Вольноопределяющихся, аристократов, оказавшихся в зоне боевых действий случайно, не имевших прямого отношения к вооружённым силам, но принявших непосредственное участие в конфликте, было всего четверо в строю. Одна женщина, седой мужчина — явно старше пятидесяти, молодой холеный аристократ и я. До нас дойдут в самом конце.
Мы в Георгиевском зале. Не просто так это место называется. Всё торжественно, много публики, много камер, идёт трансляция в прямой эфир на все императорские каналы. Да и частные наверняка тоже транслируют. Я, правда, не разделяю общую атмосферу. Подленькая мысль, что сами Романовы всё кровопролитие и организовали, не оставляет. Вот они, прямо перед нами. Справа и слева от трона два десятка Князей Императорской Крови. И ведь все — высшие маги. Пожалуй, десятка Романовых вполне хватило бы для подавления восстания. Разрушительной силы хватит, чтобы и армию размотать в мелкую пыль. Да, бомба, сброшенная с самолёта, или удачный артиллерийский снаряд — такое и высшего мага может пронять. У живучести и регенерации есть пределы. А сколько в наше время существует способов сломать или обойти защиту? Десятки? Сотни? Но я вот смог найти и выбить верхушку Халифата. Уверен, могут такое и они. Не хотят.
Нахожу взглядом Анастасию. Красивая, как и все Романовы. Сногсшибательно красивая, если хочет. Сейчас на её лице маска торжественности. Чем она руководствовалась, когда пришла к Славе? Миша предположил, что принцесса просто разозлилась из-за сорвавшегося плана, и мстит вот так, странно, опосредованно. Я в этой версии сильно сомневаюсь. По-хорошему мстить надо мне, и у Её Императорского Высочества возможностей для этого огромное количество. Да и мелко как-то. Надо искать причину, мотивацию. Она либо подталкивает меня, а может, всех нас, к чему-то, либо хочет что-то сообщить. Напомнить мне моё место? Показать, что у меня есть уязвимые места? Тоже как-то сомнительно. Я и так для неё всего лишь какой-то барон, один из тысячи. Бойкий, дерзкий, резвый, ну и что? Чтобы указать мне моё место, не требовалось делать намёки. Польстить себе и представить, что меня сочли опасным для открытой конфронтации? Так тем более давить надо именно на меня, а выпады по близким сделают только хуже. И если бы Анастасия хотела донести до меня какую-то мысль, уверен, она нашла бы способ сделать это доходчиво, чтобы я сейчас не стоял здесь, гадая, к чему всё это. Нет. Здесь что-то другое. И приходится быть настороже, ожидая очередного действия, либо очередного удара.
Очередь награждения дошла до нас, вольных. Женщину награждали за участие в обороне Тегерана. Восставшие не смогли взять город под свой контроль, потеряли время, и подоспевшее подкрепление навело порядок. Мужчина в возрасте оказался капитаном торгового судна, ветераном, не растерявшим навыки. Благодаря ему экипажи наших боевых кораблей успели вернуться на борт с берега и не дать восставшим произвести захват. Молодой дворянин проявил отвагу, защищая самолёт, на котором он и другие верноподданные императора покинули зону боевых действий.
— Барон Дмитрий Мартен.
Выхожу из строя и иду на положенное место. Благо, не являясь военнослужащим, могу строевой шаг не изображать. Останавливаюсь перед Борисом, встаю на одно колено. Древняя традиция, содержание которой знает каждый дворянин. И всё равно меня битые два часа инструктировали перед церемонией. А ведь от меня и говорить-то что-либо не требуется, только правильные действия.
— Барон Мартен собрал важные сведения о противниках, чем предотвратил наступление восставших. Героически сражался за аэропорт Кандагара, высадившись в первых рядах штурмовой группы. Организовал и блестяще провёл атаку на базу, где находились лидеры восстания. Руками барона восставшие и были уничтожены.
Хорошие формулировки. И главное — оставляют такой простор для воображения. Я уже знаю, какими вопросами будут задаваться придворные. Например: почему организует и проводит операцию по ликвидации лидеров восстания какой-то барон, а не, например, армейские специальные войска, для этого и существующие? Почему лидеры были ликвидированы, а не захвачены, к ним есть множество вопросов? Почему я, имея на руках информацию, воспользовался ей сам, а не передал людям более достойным? В общем, внимание и особую любовь придворных Романовы мне обеспечили.
— Барон. Ни высокая порода, ни полученные пред неприятелем раны, не дают право быть пожалованным сим орденом: но даётся оный тем, кои не только должность свою исправляли во всём по присяге, чести и долгу своему, но,сверх того, отличили ещё себя особливым каким мужественным поступком. Сей орден никогда не снимать: ибо заслугами оный приобретается, — произнёс Борис заведённые традицией слова.
— Служу Его Императорскому Величеству, Русской земле и Русскому народу, — ответил я положенные слова, не являясь формально военнослужащим.
Поднялся. Борис закрепил крест у меня на груди. Смотрелся он там сиротливо, конечно, как и у всех вольноопределяющихся, кроме бравого капитана-ветерана. И действительно придётся планку на одежде носить. Я с большим уважением относился к ордену, только себя достойным его носить не считал. Дима Мартен был бы героем, если совершил всё это. Куница — нет. Впрочем, теперь уже надо ставить вопрос, а кто я на самом деле?
— Император высоко оценил внесённый вами вклад, барон, и ждёт от вас новых подвигов и свершений. Мой отец жалует вам землю, соответствующую титулу герцога Российской Империи.
А вот и кот в мешке. И почему я уверен: где бы ни находилась эта земля, она принесёт мне больше проблем, чем пользы?
— Вам жалуется герцогство Оита-кэн на острове Кюсю…
Едва сдерживаюсь от восклицания. Японские острова? Прямо в зону военных действий? Наши войска вообще Кюсю контролируют? Или мне ещё эти земли отбивать придётся? Нашёл взглядом Анастасию. Принцесса улыбнулась с видом: «не благодари». Проклятье! Вот уж поистине наградили слоном! Но принц не закончил, добавив ещё огонька:
— … и должность военного губернатора. Помогите нашим войскам подавить восстание на японских островах и станете полноправным владетелем герцогства. Поздравляю, герцог Мартен!
Конец четвёртого тома
Ноябрь 2023 — Февраль 2024