Здесь был бы идеальный момент, чтобы позлорадствовать на тему «что, кончились простенькие акумы?», но смысла в этом не было. Тен-Тен добежала до указательного знака и остановилась, опершись о железную трубу рукой. Почти сразу вес пришлось полностью перенести на ноги, потому что знак зашатался, едва удерживаемый землёй и бетоном.
Сзади шло сражение, в котором Ледибаг совсем не выигрывала. Да, ей удавалось нанести какие-то удары пантере, но зверь был банально быстрее и ловчее, чем она. А ещё Маринетт почему-то жалела акуманизированного: Тен-Тен видела это в не доведённых до конца атаках и слишком быстром отступлении.
Тут бы ударить раз и наверняка… но Дюпэн-Чэн то ли не хватало решимости, то ли моральных сил. Всё одно: из-за своей мягкости Ледибаг быстро вымоталась, так и не успев воспользоваться своей магией. Пантера отшвырнула от себя героиню огромной лапой, прежде чем расхохотаться, словно злодей в клишированном фильме.
— Я займусь тобой позже, букашка! — прорычал зверь. — Сейчас у меня другая жертва…
Странно, что говорил он довольно далеко, но при этом Тен-Тен слышала каждое слово. Действительно чревовещание. Кошак сорвался с места, сразу набирая скорость. На то, чтобы преодолеть весь путь до Тен-Тен, у пантеры должно было уйти не больше десяти секунд.
«Пользуйся знаками», говорил Лука. Ну так она и воспользуется.
Тен-Тен отошла на пару шагов назад, встав немного позади указателя. Пантера, оказавшись совсем рядом с Такахаши, сделала то, чего куноичи и ожидала: она прыгнула.
Толкнув тяжёлый указатель вперёд, Тен-Тен использовала его как копьё. Острая верхушка мягко вошла в живот хищника и пробила тело насквозь. Обломки тёмно-синих указателей с белыми буквами больно били куноичи по голове и рукам. По железному столбу хлынула кровь — тёмно-красная, вязкая почти как желе. Тен-Тен обхватила столб руками, не давая ему окончательно завалиться на землю под весом одержимого, и изо всех сил тянула на себя.
Пантера дёрнулась ещё пару раз, прежде чем её лапы безвольно повисли. Тен-Тен продолжала держать столб, пока с одержимого сходила шерсть и отваливались куски плоти, обнажая под собой вполне человеческое тело. Внешне мужчина, пронзённый знаком, оказался ужасно похож на Алью.
Отец или дядя, значит. Точно член семьи.
— Что ты наделала?!
Тен-Тен отпустила знак, едва чувствуя свои руки. От перенапряжения дрожали не только пальцы, но и спина, и грудь. К тому же прекрасное светлое пальто от Габриэля оказалось вымазано в крови.
Стало ясно, почему Маринетт не могла нормально сражаться с мужчиной. Ведь Дюпэн-Чэн и Сезер были подружками на века и наверняка не раз оставались друг и друга дома. Алья тоже вряд ли смогла бы нормально сражаться против родителей нынешней Ледибаг.
Героиня подбежала к мёртвому мужчине и упала рядом с ним на колени. Проверила пульс. И подняла на Тен-Тен полный слёз и страха взгляд.
— Ты убила его!
Если бы Тен-Тен могла, она бы закурила. Но у неё, во-первых, совсем не было сигарет. А во-вторых, у неё слишком сильно дрожали руки.
— Убила!
Нет, ну для сигарет у неё руки болели, но вот вмазать впадающему в истерику человеку по лицу — это всегда пожалуйста.
От силы пощёчины Ледибаг завалилась набок и теперь почти лежала на мертвеце. Заметив, что её перчатки вымазались в крови, Маринетт взвизгнула и вскочила на ноги.
Тен-Тен схватила Маринетт за плечо и ещё раз дала той пощёчину. Вторая вышла сильнее: голова Дюпэн-Чэн запрокинулась, губа лопнула. Было бы у Ледибаг йо-йо, она бы обязательно попыталась связать Такахаши леской, однако игрушка потерялась во время короткого сражения с пантерой.
— Ч-что ты…
В красивейших голубых глазах Ледибаг стояли слёзы. Ресницы, слипшиеся в острые колышки, выглядели просто очаровательно. Перед Тен-Тен был перепуганный, шокированный ребёнок, и только это спасло Маринетт от третьей пощёчины.
— Пришла в себя? — сухо поинтересовалась Такахаши.
Ледибаг кивнула.
— Тогда используй своё Исцеление и вычисти мне пальто от крови.
Зрачки Маринетт сузились до двух булавочных уколов.
— Тебя что, волнует только пальто? Ты убила человека! Ты убийца! Надела его на балку, словно корн-дог!
— А то, что этот человек убил моего лучшего друга, тебя не волнует?! — заорала в ответ Тен-Тен.
Она вцепилась в плечи Ледибаг и встряхнула девчонку. Внутри у Такахаши разливалось спокойствие, совсем не проявляемое снаружи.
— Верни мне Адриана, идиотка! Верни мне моего чёртового Агреста, иначе я убью тебя так же, как убила этого урода!
Как Тен-Тен и думала, на упоминании имени Адриана Маринетт замерла, позволяя делать с собой всё, что вздумается. Такахаши, ещё пару раз встряхнув девчонку за плечи, оттолкнула ту от себя.
Ноги Ледибаг её не удержали.
— У-у меня н-нет йо-йо, — пролепетала она.
Тен-Тен на это криво улыбнулась.
— А без своей игрушки ты, значит, уже ни на что не способна, да?
***
Маринетт сидела у себя в комнате, пристально разглядывая собственные ладони. Она была одна, хотя Алья, видя состояние подруги, предложила остаться у неё на ночь.
Маринетт отказалась.
Она никогда не думала, что сможет провести Чудесное Исцеление без йо-йо или призванного Талисмана Удачи. Однако Хлоя почему-то даже не сомневалась, что у неё это выйдет. Стоит только захотеть.
И ведь Буржуа оказалась права. Ощущения от Чудесного Исцеления без йо-йо нельзя было назвать комфортными: мириады жучков вылетали прямо из ладоней Ледибаг. Но это вполне можно было перетерпеть.
Последствия такого исцеления были такими же, как от обычного: восстановленный город и уничтоженная тёмная бабочка. Её божьи коровки самостоятельно достали из заражённой вещи, сломав ту крошечными жвалами. Бабочка в этот раз была не очищена, а довольно жестоко сожрана роем красно-чёрных насекомых.
Хлоя дождалась, пока к ним прыгнет Кот Нуар, держащийся за живот, и молча ушла. Ледибаг кинулась обнимать напарника: она ни за что не смогла бы простить себе, если бы с ним что-то случилось. А ведь случилось. Он умер, — или почти умер, — а она даже не смогла провести нормальное Исцеление из-за того, что потеряла йо-йо.
— Тикки, я плохая Ледибаг?
Квами ела печенье на столике для шитья и совершенно не выглядела недовольной. Она вообще никак не комментировала произошедшее, словно ей было нечего сказать на крупнейший в жизни Маринетт провал.
Сколько бы людей погибло, если бы она сняла трансформацию, так и не догадавшись попробовать провести Исцеление без йо-йо?
— Ты молодая, — дипломатично ответила Тикки. — А молодости свойственна наивность и поспешность. С возрастом это проходит.
— Может, я просто не подхожу для того, чтобы быть Ледибаг?
— А кто тогда подходит?
Ответ вертелся на языке, но протолкнуть его сквозь зубы было выше всех сил для Маринетт.
Хлоя. Хлоя Буржуа подходила для того, чтобы быть Ледибаг, спасать город, сталкиваться с отравленными бабочками Бражника, драться и даже убивать. Но сказать это вслух? Слишком сложно.
У неё даже не было Талисмана, только собственная голова на плечах и смелость, которая Маринетт и не снилась. Дюпэн-Чэн признавала свою ошибку: не стоило думать, что у Хлои есть Талисман. Но Маринетт просто не хотела верить в то, что давний враг оказался лучше, чем она сама.
Но Буржуа была лучше. Правда, была! Ведь в этот раз именно Хлоя победила акуму. И со Злолюстратором она тоже очень помогла: если бы не она, — что бы Хлоя с ним ни делала, — то акуманизированный Натаниэль не был бы таким заторможенным. Словно его по голове стукнули.
Тем не менее, Хлоя не могла быть хранительнецей серёжек. Её же акуманизировали. Один раз, да, но… но…
— Ты ведь говорила, что Ледибаг не имеет права дать себя акуманизировать. Верно?
Тикки некоторое время молчала, грызя своё лакомство. Затем она посмотрела на Маринетт — с любовью и большой заботой, как обычно смотрела на неё мама.
— Ситуации разные бывают, Маринетт. Кто-то акуманизируется по своему желанию, другие сами снимают с себя это влияние… по-всякому происходит.