Вернись, я все прощу.
Кружит земля, как в детстве карусель,
А над землей кружат ветра потерь,
Ветра потерь, обид, разлук и зла,
Им нет числа,
Им нет числа, сквозят из всех щелей,
В сердца людей, срывая дверь с петель,
Круша надежды и внушая страх,
Кружат ветра, кружат ветра.
Слова песни.
Шурик оказался молоденьким худощавым рыжеволосым парнишкой с веснушками по всему простодушному улыбающемуся лицу. Рост парня компенсировал возраст: он был на целую голову выше моей хилой персоны, что позволяло ему смотреть на меня сверху вниз, а я вынуждена была задирать голову, чтобы посмотреть ему в очи. Вздернутый нос картошкой, пышная прическа и полные губы вызывали ассоциации с персонажем экранизированных в советские времена русских сказок.
Безусловно симпатичный, Саша рождал серьезные сомнения в своей компетентности. Вчерашний студент. Наивный, еще не битый жизнью пацан. Возможно, такое впечатление создавалось из-за его больших зеленовато-голубых глаз, обрамленных длинными густыми светлыми ресницами. Такой открытый бесхитростный взгляд. Но это простодушие оказалось обманчивым. И энтузиазм, с которым он взялся за дело, меня просто покорил. Бесстрашный, однако. Такой мне и нужен.
- Ты уверена? - в которой раз переспросил Шурик, - они же тебя растерзать могут.
- Не дрейфь, Макар, я сам боюсь, - поддразнила я его и засобиралась на выход.
- Ты куда? - побежал следом за мной мой новый друг. Мы как-то сразу сблизились и прониклись друг к другу. - Нужно еще раз весь план проработать.
- Не-а. Надоело. Пойду чистить перышки перед предстоящим сражением. Поправлю экипировку.
- Может ты зря это, решила против них переть? - все причитала ненаглядная нянька моего сыночка.
Как они меня достали вдвоем нудеть. Устроили тут курятник.
- Они первые начали, - надула я губы. - В тихушку. Подло. Без объявления войны. Как немцы на Россию напали. Поэтому будем действовать аналогично: кто с мечом к нам придет - тот от меча и погибнет.
Не смогут эти трусишки смутить меня своим нытьем. Решила все - и баста.
- Возможно, стоит переделать? - осторожно поинтересовался мой стилист Федор из ближайшего к дому салона красоты.
- Ну, что вы все заладили: может не надо? Ты уверена? Я уверена, как никогда. Надо, Федя, надо.
На меня из зеркала смотрела незнакомка: буйная грива до пояса сочного черного цвета. Кончики неровно подстриженных волос были выкрашены в ярко красный цвет. Эдакий злой полосатый мух. То, что доктор прописал. Именно такой агрессивный вид мне и нужен. Густо обведенные черным глаза приобрели стальной оттенок. Алая помада на пухлых губах манила и пугала одновременно. Узкие черные джинсы и белая блузка, стянутая на талии джинсовым корсетом со множеством кнопок, высоко приподнимающем грудь, соблазнительно выглядывающую из выреза, полностью меняли мой образ. Сейчас это мне как-то ближе. Теперешний вид никак не вяжется с загнанной в угол несчастной женщиной. Чтоб я такая им снилась в кошмарных снах, как ужас, летящий на крыльях ночи.
- Надо было охрану нанять, - продолжал плакаться новоиспеченный юрист моего, теперь уже, холдинга.
- Нет. Они будут думать, что я их боюсь, - сказала, как отрезала.
Гнев, бешеная ярость клокотали внутри, разрывая меня на части. Только грандиозным усилием воли мне удавалось сохранять внешнее спокойствие. Психовать, злиться - означало показать свою слабость. Я сейчас должна выглядеть, как уверенная в себе женщина, имеющая в рукаве не один козырь. Пусть они меня боятся. Я пребывала в таком состоянии, до которого они меня, кстати, и довели, что сама себя боялась. Главное - не натворить теперь глупостей сгоряча.
Мы вошли в конференцзал. На меня воззрились десять пар глаз. Совет директоров. И эти взгляды показались мне очень недобрыми.
Во главе стола в кресле гендиректора восседал Азар, прожигая меня злобным взором и нервозно постукивая концом шариковой ручки по столешнице. Рядом с ним примостился Арсен. Как первый советник короля. Судя по его виду, он был готов вцепиться мне в горло.
- Полагаю, это теперь мое место, - ничуть не растерявшись от враждебной, просто дышащей агрессией обстановки, нагло заявила я, начав наступление: "Что, не нравится, когда у вас что-то отбирают? А не нужно было вообще со мной связываться. Женщины могут быть гораздо безжалостнее и жестче мужчин, когда речь идет об их семье, их родных и любимых людях".