Я зла, конечно, не помню. Я его записываю. Но, после некоторых размышлений, стерву решила не включать. Мать все-таки. Не мстить же ей таким же полным игнором, тем более, когда она в таком состоянии. Да и смысл?
Накупив требуемого, я двинула в свой родной город. У подъезда дома моих родителей меня встречал Павел. С букетом красных роз. Да что они все, сговорились что ли?
- Привет, - мялся он. - Как дела?
- Пока не родила, - буркнула зло. - Чего надобно, старче? Только учти: я - ни разу не золотая рыбка.
- Хочу сына увидеть, - он понуро потупил взгляд.
В морозном воздухе повисла тишина.
- Ха. Ха-ха, - всхлипнула я, подавившись смехом. - Ты че, это серьезно?
- Это мой сын, и я его люблю, - заерепенился бывший муж.
- Да ладно тебе. Давно ты это понял? Уже два года прошло, а ты ни разу за это время не спросил, где он живет, на что питается, чем дышит. А теперь отцовской любовью, значит, воспылал.
Держите меня семеро, сейчас кого-то загрызу. Я кипела, как чайник на газу. Разве что пар из ушей не шел. Понятно, решил ко мне через Никитку подкатить. Вот фиг ты угадал.
- Ты думаешь, он этим твоим мужикам нужен будет? - решил провести контрудар бывший. Зря это он. - Решила его родного отца лишить? Не имеешь права!
- Слушай ты, папаша, - яростно выплюнула я. - Забейся опять в ту самую нору, в которой ты до сих пор прятался от неприятностей, пока я хавала их полной ложкой. И больше не попадайся мне на глаза. А то прикажу своей охране, и они вмиг охладят твои родительские чувства. Не хуже твоих знакомых братков, из-за которых я собственного дома лишилась.
Упомянутая выше охрана повылазила из своих джипов и нерешительно топталась в сторонке, не зная, как реагировать на мужика с цветами. Я выхватила ярко красный веник из рук Павлика и засветила им по его же наглой физиономии. Алые лепестки разлетелись по заснеженной дорожке и горели на ней пурпурными каплями, как кровь, та самая, которой он из меня попил вволю за те мучительные годы, что мы прожили вместе. Бывший муж жалобно взвыл, но сдачи дать не решился. Навряд ли Павел стал бы так скромничать, если бы не качки в костюмах, бдившие за моей драгоценной особью. Так ему и надо. Давно хотела это сделать. Мелочь, а как душу греет.
Нет, они определенно сговорились. На утро следующего дня в мой кабинет ворвался Азар (как не странно, без букета алых роз) со следовавшими за ним по пятам Шуриком, секретаршей и службой охраны. Последним я сделала знак не вмешиваться.
- Ты че творишь, овца? - взревел этот напыщенный мажор, брызгая слюной. - Ты на кой закупочные цены подняла? Хочешь, чтоб Арсен разорился?
- А что? - невинно хлопая глазками. - Все так действительно плохо?
Они меня за идиотку держат? Так держали бы правильно. Холдинг господина Литовского, выпускающий современную дорогую электронику, держался на плаву только за счет поставок комплектующих с заводов Ризвана, которые Азар по старой дружбе отпускал ему по реально смешным расценкам. Но я-то с Сенечкой больше не дружу. Так что: никаких исключений из правил. Наоборот: для особого клиента - особые цены. Об этом я и поведала возмущенному бывшему родственничку.
- Тебе конец, - продолжил буянить он. - Все, коза, доигралась. - И выскочил за дверь, чуть не сбив по пути с ног мою секретаршу.
Ох, уйдет она от меня, а я так трудно привыкаю к новым людям.
Зато мальчики поняли, как я себя чувствовала, когда они меня перед Ризом подставили. Такое ощущение беспомощности, невозможности ничего исправить. Чувство, что поезд катится под откос и его уже не остановить. Остается ждать удара, как неизбежное.
Прошел еще месяц. Известий от Зираха все не поступало. Разузнал ли он что-нибудь о Ризе? Секретарь адвоката неизменно отвечала, что тот в разъездах. Я никак не могла его застать на месте. Мобильный не отвечал. Жуткое отчаянье готово было поглотить меня целиком.
Вернувшись с работы, я как всегда, замученная тяжелой неволей, которую сама себе определила, плюхнулась в свою холостяцкую постель. Закрыла глаза и...
Настойчиво звонил телефон. На улице давно стемнело. Который час? Щелкнув включателем ночника, нащупала на тумбочке негодника. Незнакомый номер.
- Да? - на кого-то надо же наорать.
- Лика, это Павел.
Черт. Вот откуда у него мой номер? Как будто отвечая на вопрос, нарисовавшийся у меня в голове, он ответил: