Пинали неумело, но зато от души. Особенно сильно усердствовал Маг, стараясь попасть мне в лицо или в пах.
Можно было, конечно, забиться под кровать, но с каждым пропущенным ударом во мне вскипала злость, да и дыхание худо-бедно, но пришло в норму.
Со свистом втянув в себя воздух, я опустил руки, открывая голову.
Это не укрылось от внимания Мага, и прыщавый тут же попытаться пнуть меня в нос, но я технично перехватил голень и ударил ему под колено.
Маг удивленно вскрикнул и, не удержавшись, повалился на пол.
Я же, не обращая внимания на запаниковавшего Инженера, который, вцепившись в ворот моей куртки, пытался оттащить меня назад, пополз к голове воющего Мага.
Он пытался отбиваться, но несколько ударов в живот и в солнышко мгновенно его успокоили, а я, добравшись до его лица, с наслаждением боднул его в нос.
Брызнула кровь, и я, выгадав, когда Инженер снова потянет меня на себя, оттолкнулся от дезориентированного Мага и навалился на Инженера.
Лохматый сам не понял, каким образом он умудрился помочь мне подняться на ноги, ну а потом ему стало не до этого.
Злость, кипевшая внутри, требовала выхода, и я взорвался серией ударов, разбивая ему нос, губы и ломая челюсть.
Я ничего не имею против честного поединка, но когда по беспределу налетают всей толпой и запинывают лежащего ногами, мне сносит крышу.
Ну неужели человек не понимает, что он поступает, как черт?
Если не понимает — то нужно таких учить. Если понимает, но все равно так делает — нужно учить в два раза усердней.
Впрочем, конкретно этот Инженер запинывал меня больше от страха, нежели стараясь намеренно травмировать. В отличие от Мага…
Удостоверившись, что рухнувший на пол лохматый притворился ветошью, я покосился на фехтовальщика, но тот и не думал вмешиваться в драку.
Так и стоял, покачиваясь с носка на пятку и с интересом наблюдая за моими действиями.
Убедившись, что фехтовальщик и не думает на меня нападать, я вернулся к Магу и с силой пнул его в солнышко.
Да, внутри кипела злость и хотелось сломать ему шею, но я, в отличие от местных, бил не для того, чтобы причинить боль или унизить, а для того, чтобы нейтрализовать противника.
Сбитое дыхание не даст ему махать руками в ближайшее время, но этого явно недостаточно, чтобы лишить этого прыща возможности магичить ночью.
Что ж, других вариантов у меня нет…
Я наступил ему на руку и топнул по ней правой ногой, обутой в деревянный шлепанец.
Или правильнее будет сказать сандаль?
Раздался приглушенный хруст и мычание Мага, который никак не мог определиться, что для него в текущий момент важнее — снова научиться дышать или хорошенько проораться.
— Ничего личного, — пробормотал я.
— Перворанговые плетения можно сформировать и одной рукой, — в этот момент Виш напомнил мне демона-искусителя.
Злость спала, и мне уже не хотелось калечить Мага, но ещё меньше я хотел получить ночью Воздушным кулаком по лицу.
Вздохнув, я присел на корточки и резким движением сломал прыщавому два пальца на его пока еще здоровой руке.
— Хыыыыыыы, — захрипел паренёк, безумно вращая глазами.
— Это моё тебе первое и последнее предупреждение, — медленно произнес я, глядя в глаза Магу.
Он силился что-то сказать, но мне было плевать.
Поднявшись на ноги, я убедился, что Воин-крепыш до сих пор находится в отключке, и посмотрел на фехтовальщика.
Тот ответил мне внимательным взглядом и насмешливой улыбкой.
С одной стороны, он не сделал мне ничего плохого, и от него так и веет угрозой, с другой — если я сейчас отступлю, он может посчитать это за слабость…
— Ты всегда не доводишь дела до конца? — Виш подлил масла в огонь.
Я зверски устал, сил почти не осталось, но фамильяр прав, нужно прояснить ситуацию.
И я, взвесив все за и против, шагнул вперед.
— Не советую, — в руке фехтовальщика появилась рапира, а сам он незаметно перетек в защитную стойку.
Я задумчиво посмотрел на его рапиру и сделал шаг в сторону — к следующей койке.
Встав так, чтобы не выпускать фехтовальщика из виду, я рванул на себя дужку кровати. И снова неудача!
— Что ты делаешь? — нахмурился воин, и не думая двигаться с места.
Я же, оставив его вопрос без ответа, сместился к следующей кровати.
Так я и пятился, проверяя каждую дужку, пока не добрался до последней койки в правом ряду.
Дзанг!
На этот раз дужка оказалась без заклепки, и мне, хоть и с трудом, но удалось её снять.
— Теперь понятно… — выдержка на мгновение изменила фехтовальщику, и он едва заметно поморщился, словно ругая себя за то, что сразу не сообразил, что я делаю. — Но лучше не стоит.