— Я тебе дал сотню, — отрезал я. — У тебя месяц, Прохор, чтобы прибыль начала идти. Не справишься… Ну ты понял.
— Понял, Ваше Благородие, — понуро кивнул прощелыга. — Ну я пошел.
— Сейчас вместе пойдем, — усмехнулся я. — Пошли, посмотрим на твое будущее хозяйство.
Стройка рыбного завода Прохора не впечатлила.
Несущие каменные блоки, фундамент, заполненные чистым льдом ямы…
Староста ничего не сказал, но то, как он кривил нос говорило лучше слов.
Но когда я показал ему план заводика и объяснил концепцию конвейерной обработки, отношение Прохора поменялось.
Более того, взгляд старосты начал все чаще останавливаться на стройматериалах, количество которых было явно излишне.
Пришлось напомнить ему про мое обещание, а затем на пальцах объяснить принцип работы на конвейере.
Кто отбирает рыбу, кто её чистит, кто укладывает в бочки и так далее.
И я через раз упирал на качество продукта, и в этом вопросе нашел горячую поддержку Прохора.
Он сам все эти три года жил на то, что продавал в Николаевске крупную, хорошо почищенную рыбу.
Так что в этом вопросе, у нас с Прохором сложилось полное понимание.
Я до сих пор не был уверен, что у Сергея получится построить рыбный завод с первого раза. Но зато у меня появилась твердая уверенность в том, что местные рыбаки окажутся под надежным присмотром.
В общем, осмотр будущего завода затянулся до самого вечера.
Я даже успел довести Прохора до берега и показать ему место под будущую верфь. Ну и вдобавок, прикинули, как и куда лучше продолжить тракт так, чтобы деревня оказалась поделена на две части.
Засыпал я с приятным чувством выполненного долга.
Староста, хоть и специфический, но найден; стройка идет; местные и не думают горевать по Пахому.
Осталось вытерпеть денек и рвануть на всех парах в Николаевск — мне уже не терпелось выкупить поместье Колова в свою собственность, заглянуть к Семену Николаевичу и навестить стелу.
Вот только выспаться мне не удалось.
Ближе к утру меня поднял хмурый Немиров — в Николаевке вспыхнул пожар.
Ночь, жаркое зарево трех горящих изб и ни единой души на улице — и последнее пугало меня больше всего.
Я рассчитывал увидеть мужиков, бегущих с ведрами воды или кидающих снег в пламя, но нет. В селе стояла мертвая тишина.
Но стоило мне понять, чьи избы пылают, как все встало на свои места.
Горели дома Пахома и его прихлебателей…
Первым делом я уже привычным намерением потушил огонь, впитав его в себя.
Далее выбил подпертые двери — поджигатели не хотели, чтобы хоть кто-то покинул горящие избы.
Затем один за другим проверил все три дома.
Итоги были неутешительны — три задохнувшиеся от дыма женщины, видимо, жены терроризировавших деревню мужиков. Детей, к моему облегчению, не было.
— А чего тут странного? — буркнул на озвученный вслух вопрос верный Немиров. — Я здесь совсем ничего, но уже знаю, что Пахом со своими дружками много бед натворили.
— Женщины и дети-то при чем?
— Кабы жены порядочные были, не дошло б до такого. Вы бы, Ваше Благородие, вернули все, как было. Все равно сожгут. Не сегодня, так завтра.
— Ещё чего, — я и не подумал последовать совету егеря. — Скажи мне, Немиров, раз уж такой умный, дети-то где?
— В школе, — уверенно заявил егерь.
— Ты-то откуда знаешь?
— А больше некуда, — Немиров покосился на почерневшие избы и пожал плечами. — Ладно хоть сообразили детишек на калеку спихнуть.
— На какого калеку?
Немиров вроде говорил понятные слова, но они никак не желали складываться в единую картинку.
— Учитель местный, — пояснил егерь. — Женат на бездетной вдове. Из ваших, кстати. Бывший Маг, только колдовать разучился. В городе резко оказался никому не нужен, так и прибился в Николаевке. Детишек учит, а местные ему еду подкидывают, дровишек ну и денежку малую.
— Я и не знал… — пробормотал я. — Антип мне ничего про учителя не говорил…
— Антип много болтает, да только разумения у него нет, что и кому говорить, — вздохнул Немиров. — Пойдемте спать, Ваше благородие. Утро вечера мудренее.
— Погоди, — черные избы, казалось, вцепились в меня и держат, не отпуская. — Почему женщины крик не подняли. Могли ведь через окна попробовать выскочить?
— Не могу знать, Ваше благородие…
— Сонное зелье, — подсказал Виш. — Егерь прав. Иди-ка ты досыпать.
Спать я, понятное дело не пошел.
Вместо этого наведался в школу, где и познакомился с учителем-калекой Давидом Ивановичем.