Жертву постоянно держали в страхе и напряжении, умело раскачивая эмоциональные качели — «И не смейте говорить об этом даже близким иначе вас посадят!»…
Жертву потрошили по максимуму — заставляли продавать недвижимость и машины, занимать и даже брать кредиты…
А затем, когда все деньги уходили мошенникам — якобы на сберегательный счет — приходило время финального шага скрипта.
Жертву пытались склонить к суициду или подвести под статью.
Например, бросить бутылку шампанского** в здание полиции с террористическим выкриком. Или совершить самоубийство, якобы, чтобы защитить свою семью*.
Наглые, циничные, бессовестные твари.
Как же им все-таки повезло, что обратно в мой мир нет дороги! Иначе я бы при помощи магии нашел каждого из них и сделал все, чтобы они попали за решетку к каким-нибудь отморозкам.
Ну или лично прибил бы!
Эта мошенническая схема была настолько бесчеловечная, что при одном воспоминании о ней, руки сами собой сжимались в кулаки.
И это было настолько заметно, что к концу доклада Вязовой, почувствовав мое состояние, занервничал, не в силах понять, что же он сделал не так.
Пришлось поблагодарить аудитора за проделанную работу, заверить в том, что наши договоренности в силе и наскоро накидать ему задач.
Да и времени было уже впритык.
Поэтому, закончив со Степаном и Вязовым, мы с Камневым прыгнули на лыжи и рванули в Николаевск.
На встречу с графом Галициным.
*Прошу прощения за столь большой кусок текста, мало относящийся к сюжету, но это реально важно.
Предупредите родственников — мам, пап и бабушек-дедушек, чтобы не брали трубки с незнакомых номеров и не верили всему этому обману.
Люди ежедневно ведутся на эти мошеннические уловки и теряют все свои сбережения, поскольку скрипты составлены по всем правилом психолингвистики и умело манипулируют эмоциями людей.
** Насчет шампанского — это не шутка.
По скрипту мошенник, когда жертва перевела все деньги говорит:
«Поздравляю! Ваш вопрос решился, скоро откроем доступ, а вы, в знак благодарности, приезжайте в отделение полиции с бутылкой шампанского — надо отблагодарить человека!».
Жертва приезжает с бутылкой, ищет следователя Иванова и, конечно же, не находит.
После чего мошенник предлагает кинуть бутылку в здание полиции и крикнуть нехорошие слова.
Ещё раз, отнеситесь, пожалуйста, серьезно к этим строкам — нужно помочь обезопасить наших родных и близких.
И я знаю о чем говорю, перехватил свою бабушку, которая уже собралась ехать в банк, чтобы переводить деньги на «безопасный счет»
Каких-то десять-пятнадцать минут, и ей так запудрили голову, что она никому ничего не сказала — нельзя же! Это же конфиденциальный, секретный разговор!
В общем, черти-с.
Берегите себя и своих близких
С уважением, Вяч
Глава 4
— А ты не спешил, — усмехнулся граф Галицин, стоило нам с Дмитрием переступить порог постоялого двора «Копченый Угорь».
Я бы с этим утверждением поспорил — день выдался настолько насыщенным, что по моим внутренним ощущениям, прошла целая неделя.
Мало того, что решил наконец-то вопрос с дворянством, так ещё и нанес ответный удар по Шурповым. Как бы влиятельны они не были, пять тысяч золотых — это приличные деньги.
Да и по остальным направлениям все было более-менее хорошо.
Сергей отдавал стройке завода всего себя. Бывший плотник не просто строил необычное для Николаевки здание, он считал, что творит историю.
Странные мысли для простого крестьянина, но тут уж постарался я, при каждом удобном случае поминая вклад в историю и уникальность завода.
К тому же, пообщавшись с Крыловым, который занимался настройкой конвейера, Сергей настолько впечатлился Инженерным делом, что стал вернейшим последователем Инженерного Пути.
Узнав, что Крылов, помимо размещения в Храмовом подворье и проектировки верфи, взял на себя контроль за стройкой и шефство над Сергеем, я был вне себя от радости.
Зная Андрея Ивановича, я был уверен — Северная вахта, верфь и рыбный завод находятся под надежным руководством.
К тому же, тех стройматериалов, которые мы с Камневым притащили в Николаевку, с головой хватит на завершение стройки.
И если насчет, так сказать, военно-промышленного комплекса я не волновался, то школа вызывала сомнения.