— Да что ж такое-то! — сказал расстроенный Хлотарь, который сел в кресло, утирая пот. Он уже был абсолютно трезв. — Третий епископ приезжает, и всех троих одно и то же видение посетило. Видно, надо отложить тот поход, не ко времени он. И церкви надо богато одарить, раз сам святой Мартин от меня беду отводит. Удивительные дела творятся, святой отец! Просто удивительные!
Зима в мораванском городище была злым временем. Со страхом и ненавистью ждали ее люди, ведь она приносила только горе. Мороз, голод и падёж скота еще можно было пережить. Это дело привычное. Но хуже бескормицы и ледяного холода были хозяева, что приходили сюда зимовать. Обры, чтоб им пусто было.
Арат спрятал жену в малой деревушке, а сам с детьми покорно отдал знатному тархану свой дом. Тот и не вспомнил уже, с кем спал в прошлом году, ткнув пальцем в первую приглянувшуюся ему девчонку. Бедняжка, что только-только начала ронять женскую кровь, безропотно пошла в чужой дом. Там она будет служить самому тархану, пока не надоест ему. Ее отец, глотая бессильные слезы, с тоской смотрел, как его дочь, что вчера играла в куклы, пойдет наложницей к обрину. Такова судьба подданных великого кагана. Такова судьба слабых, кто не может защитить себя.
И только несмелые разговоры у очагов идут про земли хорутан и дулебов, над которыми нет власти авар. Странные вещи рассказывают торговцы, что ходили в те земли. Говорят они про то, как справедлив молодой князь, как богато живут под его рукой словене, и как красива княгиня, у которой серьги стоят больше, чем вся их деревня вместе с людьми. Не человек она, а германская богиня Фрейя в образе женщины. Это мнение от тамошних баварцев пошло, а теперь и сами хорутане так говорят. Да и как не поверить в это, когда за ней тенью следует великан Ётун, что несёт на плече огромную секиру. Дивятся родовичи, а то вранье идет из деревни в деревню, по дороге превращаясь во что-то и вовсе несусветное. А вот Арат верил. Он сам с торговцем из тех земель разговаривал, что не убоялся, и переплыл полноводную Влтаву с грузом соли в странных слитках. Плечистый белозубый парень с ухватками хорошего бойца торговался вяло, сбывая соль по той цене, что давали, и это удивило Арата не на шутку. Но вот разговор с ним сын благородного всадника запомнил навсегда.
— А чего вы власть авар над собой терпите? — спросил его тот парень.
— Да так от роду повелось, — осторожно ответил Арат. — Я сам сын всадника и женщины из мораванского племени. Вроде как старший тут.
— И как? — подмигнул парень, доставая корчагу с медом, что только что сменял на соль у Арата. — Нравится старейшиной быть?
— Шутишь? — набычился Арат. — С чего бы мы тогда жен по заимкам прятали?
— Так вы вроде бы в конном бою аварам не уступаете? — удивился торговец. — Так давно бы поднялись всеми. Вы многие сотни воинов собрать можете. Или копья затупились?
— У кагана сила великая, — поёжился арат. — Если он свое войско сюда двинет, тут один пепел останется.
— Да что он тут забыл? — захохотал торговец. — Войско сюда вести из-за мешка проса и трех битых горшков? Да у вас же нет ничего. А с такими гостями, как авары, скоро и вас самих не останется. С голоду передохнете.
— Тебе хорошо говорить, — насупился Арат. — У нас и оружия хорошего нет.
— Будет, — просто ответил торговец. — В конце весны, пока лед крепок, жди караван. Три тысячи копий привезу, пятьсот секир, сотню кожаных панцирей и шапок. Ну, и стрел полтысячи колчанов.
— А платить я тебе чем буду? — понуро ответил Арат.
— Ничем! — ответил белозубый парень. — Подарок это.
— Понял я, от кого подарок. Если оружие привезешь, — скрипнул зубами Арат, — я тебя с бочонком мёда и с отрезанной головой тархана Хайду встречу. И под руку твоего князя со своими людьми пойду. Нам бы только обров проклятых с шеи сбросить…
— Договорились! — протянул руку парень, сверкая белозубой улыбкой. — В конце месяца зимобора (март) жди. И не болтай об этом!
— А людей как собрать? — с недоумением спросил Арат. — Надо с другими старейшинами переговорить.
— Не надо! — отрезал торговец. — Продадут аварам. Людям вообще верить нельзя. Как только оружие придет, режьте обров, что у вас на постое, — и он добавил с хищной улыбкой: — Остальным деваться некуда будет. Если сюда тудун с войском мстить придет, он виновного искать не станет. Вы тут все виновны будете.