Старший офицер призадумался. Ладно, можно рискнуть… А вообще – интересная новость! Узнаёшь что-то новое о собственном снаряжении, надо же…
На экране прибора высветился соответствующий значок.
– Положите карточку на экран. «Поиск новых устройств», пожалуйста.
«Обнаружено неизвестное устройство, подключить?»
Наркоделец кивнул.
– Нашлось?
– Да.
– Подключайте.
Экран мигнул, на нём высветился неизвестный символ.
«Введите пароль».
Меер поднял вопросительный взгляд на собеседника.
– Пароль запрашивает? – поинтересовался тот. – Немецкий язык, код «Мюнхен, сто одиннадцать – десять». Цифры вводить тоже буквами.
– Запятая обязательна?
– Да.
«Предъявитель этих полномочий сообщит вам всё в личной беседе».
Подпись…
Однако! Серьёзный, надо сказать, уровень допуска у этого деятеля, раз его полномочия подтверждают такие люди…
За спиною командира хмыкнул Шаабе – он тоже прочитал послание.
– А теперь, господа, может быть, вы, наконец, снимите с меня наручники?
Старший офицер кивнул, и безопасник достал из кармана ключ.
– Благодарю! – потирая руки, гость опустился на стул. – Вы позволите?
– Да уж, сделайте одолжение… – проворчал Меер, лихорадочно прикидывая возможные последствия появления посланца.
– В качестве вступления хочу сразу сказать, что все положенные сотрудникам вашей группы выплаты утроены. Аналогичным образом компенсированы и все их депозиты, связанные с выполнением контракта. Что касается командного состава – у вас эта цифра существенно отличается…
Оба офицера переглянулись, но ничего не сказали.
– По отношению к рядовым сотрудникам ваш коэффициент увеличен в пять раз.
И на этот раз ответом ему послужило молчание.
Посланец кивнул.
– Понимаю ваш скептицизм. Какой прок от всех этих вкладов, если вы не имеете возможности эти деньги использовать? Так?
– Вы не слишком погрешили против истины… – согласился Меер.
– Тогда позвольте небольшой вопрос. Ваши сотрудники не заметили в последнее время какого-либо изменения в тактике «Бродяг»?
Безопасник кивнул.
– Они стали осторожнее. Чаще стали вести огонь с дальней дистанции.
– По вам?
– Не только. На русских они нападают с таким же остервенением, пожалуй, что их они не любят особенно сильно.
– То есть нападения на русские военизированные формирования участились?
– Пожалуй, что да, их стало больше. Они уже не чувствуют себя столь свободно, как раньше.
Гость усмехнулся.
– Ну, учитывая, что только за последние два месяца в город и его окрестности переброшено более трехсот человек… С оружием и снаряжением! И у большинства из них нет поводов целоваться с русскими.
Шаабе наклонил голову.
– И что же это за народ такой? Где вы их раскопали?
– В Европе – где ж ещё? Всяческие националисты, в своё время получившие основательный пинок под зад от российской армии… просто бандиты… Словом – всевозможное отребье, которое никому не нужно у нас – но может быть полезным в здешних условиях…
– И как это вы их уговорили? – ухмыльнулся Меер. – На мой взгляд, лучше уж двадцать лет отсидеть в тюрьме!
– Ну, как вы понимаете, пространных лекций им никто не читал… да, тут опасно – но вам сделают соответствующие прививки! И ещё что-то в этом роде… Главное – перетащить их через границу!
Безопасник выразил вежливое сомнение – систему-то охраны русской границы он знал! Однако, как вскоре выяснилось, его знания сильно устарели…
Со стороны Запада в настоящий момент не имелось существенных препятствий для перехода границы. В русскую сторону, разумеется… Во многих местах пограничную службу заменили, так сказать, «воинские части»… Ну, в том смысле, конечно, что бойцы и командиры этих частей тоже носили военную форму. Хотя де-факто на воинской службе не числились. Впрочем, на эту тему никто особенно не распространялся. А всяческих чрезмерно любопытных проныр не подпускали и на пушечный выстрел. Карантин у нас, господа! Вечный…
Отдельные, кое-где ещё сохранившиеся пограничные посты прибалтийских стран особо никому не мешали – их научились обходить. Тем более что все графики их патрулирования и алгоритм работы систем охраны и сигнализации были достаточно хорошо известны.