«Нет, в такой грязной воде, как в Фонтанке, русалки не могут водиться, они бы все попередохли там», - подумала Тоня, но, на всякий случай, решила отойти от воды на безопасное расстояние.
Потихоньку прогуливаясь по улице, девушка вдруг увидела вдалеке городового. Чуть внимательнее присмотревшись, Тоне показалось, что из-за спины у него немного торчит хвост. Не на шутку испугавшись, девушка бросилась прочь, однако, по звуку шагов позади нее поняла, что незнакомец бросился ее догонять.
«Сейчас поймает и утащит за собой в ад», - подумала Тоня и прибавила скорость.
Силы девушки были на исходе, поэтому Тоня мало удивилась, когда незнакомец ее догнал. Со страхом обернувшись, девушка увидела, что это не черт, а обычный городовой, у которого нет никакого хвоста.
- Ты что делаешь ночью на улице? – спросил он Тоню.
- Не спалось, гуляла, - ответила девушка.
- Почему бросилась бежать, завидев меня? – продолжал расспросы городовой.
- Разбойников боюсь, - соврала Тоня, решив, что ее рассказ про хвост либо насмешит городового, либо заставит его усомниться в том, что девушка трезва.
- А, может, ты сама разбойница или беглая, раз по ночам шатаешься и от полиции бегаешь, - сказал городовой, - Пошли в участок, там поговорим.
С огромным огорчением идя вместе с городовым, Тоня даже не пыталась вырваться из его рук, чтобы не навлекать на себя большие неприятности, и надеялась на то, что в полиции над городовым только посмеются и отпустят ее восвояси.
Переступив порог полицейского участка, Тоня сразу услышала фразу городового:
- Вот, привел барышню, как увидела меня, так сразу бежать бросилась. Надо бы проверить, не розыске ли она.
- Лицо немного знакомое, - с недоверием сказал один из полицейских.
- Потому что лет семь назад моя одноклассница фонарь разбила, а я рядом стояла, вот вы меня и запомнили, - ответила Тоня, - Я бывшая Алексеева, нынче Федорова, замуж вышла недавно.
- Все, вспомнил, - сказал полицейский, - Их было четверо человек, двое фонарь разбили, а двое просто наблюдали за всем происходящим. Потом еще в сибирке* до вечера сидели, пока их родители не забрали. Так чего же вы, мадам, по улицам ночью гуляете, раз говорите, что замуж вышли? А не собой ли вы торгуете без желтого билета? Может, снова в сибирочке посидеть стоит, до утра, как минимум?
- Да отпустите вы меня уже, в конце концов, меня муж потеряет! – возмутилась Тоня.
- Ладно, барышня, так уж и быть, отпустим на первый раз, - ответил полицейский, - А в следующий раз, если что, так легко не отделаешься.
*помещение для арестантов
Донельзя возмущенная Тоня вышла на улицу и, забыв всякий страх, уверенным шагом пошла домой. Уже войдя во двор и увидев снова вдалеке женщину, девушка, не выдержав, обратилась к ней:
- И чего мы забыли в чужой усадьбе?
Снова присмотревшись и снова поняв, что перед ней дерево, Тоня вдруг услышала голос за спиной:
- Сама же говорила, что разбойников боишься, вот и решил проводить. На всякий случай, так сказать.
Обернувшись, Тоня увидела за собой городового. Не сумев ничего сказать от изумления, девушка глупо смотрела на него и стояла, как вкопанная.
- А еще хотел убедиться, что ты домой пошла, а не к разбойникам и не в бордель, так и скажу в участке, что не зря тебя отпустили, пусть не переживают, - сказал городовой и вышел на улицу.
Не понимая, как она не заметила того, что за ней идут, и решив списать все на шок, девушка поднялась наверх в мезонин, быстро сбросила с себя платье и довольно скоро уснула.
Наутро Тоня вспоминала свои ночные похождения с легким недоумением. При свете дня девушке казались и смешными, и наивными, и глупыми мысли о русалках, чудовищах и чертях. Сначала Тоня хотела рассказать все своему супругу, однако, вдруг подумав, что Евстигней не поймет ее переживания и сочтет их глупыми, девушка решила ничего ему не рассказывать.
«С утра и мне вчерашняя ночь кажется полной нелепостью», - подумала Тоня.
- Тоня, а куда ты вчера ходила? – спросил супругу Евстигней, поднимая с пола записку, которую девушка писала ночью и, по всей видимости, уже вернувшись, случайно смахнула на пол.
- Я тебе все расскажу, только постарайся не смеяться, - ответила Тоня, - При свете дня и мне все кажется глупостью.
Выслушав подробный рассказ Тони, Евстигней сказал:
- Надо же, даже не полнолуние было, чтобы лунатить. А ты что, во всю эту чертовщину веришь?
- Не сказать, чтобы так уж глубоко верю, но, сам понимаешь, ночью все не таким кажется, - ответила Тоня.
- Главное, что все хорошо окончилось и что ты действительно разбойников не встретила, - сказал Евстигней, - Надо будет нам с тобой как-нибудь погулять под луной или хотя бы во дворе посидеть.
- Обязательно посидим, - согласилась Тоня.
========== Часть 8 ==========
По недавно появившейся традиции каждое воскресенье Тоня и Евстигней ходили в гости к родителям девушки, поговорить обо всем на свете, увидеться и показать внука. Иногда, в тех случаях, когда это было оговорено заранее, Анна Паисьевна и Степан Аристархович приходили в гости к молодой семье, однако, чаще с визитами приходила Тоня с мужем и сыном. Девушка любила снова побывать дома, окунуться в атмосферу детства, поесть что-нибудь из того, что нередко готовила ее мама, чтобы порадовать дочь, увидеться с Мишей, Людой и своими племянниками, посидеть всем вместе, а потом, выйдя на улицу и вернувшись домой, снова понять, как это замечательно, быть замужним человеком и наслаждаться обществом своих самых дорогих сердцу людей.
И в этот визит, неторопливо жуя печенье, испеченное Анной Паисьевной и запивая его чаем, Тоня рассказывала матери о своей жизни.
- Живем мы хорошо, - говорила Тоня, - Немного непривычно то, что всего одна комната, но это дело поправимое. Возможно, потом поднакопим денег и придумаем что-нибудь с жильем. С другой стороны, это даже удобно. Если нужно ночью подойти к Вите, он рядом, не нужно никуда бежать.
- Тоня, я очень рада, что у вас с Евстигнеем все хорошо, - сказала Анна Паисьевна, - У вас брак начался не так, как у всех, практически с рождения ребенка, но это хорошо, что все продолжается без проблем.
Немного поговорив с матерью, Тоня решила прийти к Мише и побеседовать с ним.
- Мишенька, - сказала девушка, - Давай поговорим во дворе.
- Хорошо, - согласился Миша, - А почему во дворе?
- На свежем воздухе сидеть приятнее, - ответила Тоня, однако, по лицу сестры молодой человек понял, что девушка просто хочет поговорить уж точно наедине.
Краем глаза взглянув на то, что родители нянчатся с внуком, а Евстигней сидит с ними, Тоня вышла с братом на улицу.
- Миша, - начала Тоня, - Мне было не так уж и много лет, но я помню, что вы с Людой листовками пытались заниматься. И да, я помню, ты меня, когда от папы попало, утешал и говорил, что тоже по юности ерундой страдал и тебе хватило ума бросить все вовремя. Но знаешь, Миша, почему-то мне кажется, что ты соврал тогда, что просто хотел меня утешить. Миша, может быть, мы вместе всем этим займемся? Одно дело – чужие непроверенные люди, от которых можно ожидать всего, и совсем другое дело – свои, те, кому ты доверяешь.
- Тоня, я тебе говорю совершенно серьезно, я рад, что вовремя со всем завязал, - ответил Миша, - И вообще, мне так хочется папе обо всем рассказать, жаль только, что все это будет бесполезно – он тебя не отдерет, как положено, скажет, что уже взрослая и замужем. А жаль, может, тогда бы ты все поняла…