- Купила. Сегодня. Дарю.
- Нет, зачем мне фей или эльф? Я бы взял одного из этих орков. Дрок, если не ошибаюсь? Знаменитый разведчик. Ты бы мне пригодился.
Орки подобрались. Инга заметила, как у Дрока заходили желваки на лице.
- Я не воровала вашего раба, он мне совершенно не нужен. Своих хватает. Орков я не отдам. И вообще, есть какие-то претензии – идите в суд, а не врывайтесь посреди ночи в чужой номер!
- До ночи еще далеко, - сказал маг. – Инга, зачем вам боевые орки? Продайте их мне!
- Убирайтесь, - коротко ответила девушка. Ее раздраженный взгляд встретился со спокойным взглядом серых глаз мага. Он первым отвел глаза и легко кивнул.
- Как скажете.
Подошел к Фенроку и со всей силы пнул его в бок.
- Поднимайся.
- Подождите, - вдруг сказала Инга, понимая, что проклянет себя через минуту, - сколько вы хотите за этого инвалида?
- У него не только руки нет, но и левый глаз почти ничего не видит, и спина ноет на погоду, - с улыбочкой хищника сказал маг. – Пятьдесят стандартных золотых.
- Вы с ума сошли! – искренне сказала Инга. – Столько стоит совершенно здоровый орк.
- Но он же вам нужен, значит, его цена повышается.
- Убирайтесь.
Маг пожал плечами и еще раз пнул Фенрока.
Когда за ними закрылась дверь. Оба орка повалились на колени и взмолились:
- Купите его, госпожа!
- У меня нет таких денег.
- Умоляем!
- Зачем мне инвалид?
- Он мой брат, - сказал Зуматар.
- А мне спас жизнь, - добавил Дрок.
Перед Ингиными глазами затрепетала вывеска «Богадельня», которую стоит прикрутить к ее дому.
- Зовите мага, - скрипя зубами, велела она.
И совсем не удивилась, когда узнала, что стоимость орка выросла еще на пять стандартных золотых.
Закутавшись в полотенце, Инга совершила самую идиотскую и дорогую покупку в своей жизни – купила инвалида за стоимость собственного дома, инструментария в лаборатории и лесной хижины. Под залог всего этого она написала магу долговую записку, потребовала дешевого вина, напилась и отключилась.
Наутро выяснилось, что все, приключившееся вчера, вовсе не было ночным кошмаром. Более того, он продолжался и даже вышел на новый уровень.
Во-первых, у Фенрока заклинило где-то в спине, и выровнять его пока не удалось.
Во-вторых, у фея по всему телу обнаружились гнойные раны, которые торговец щедро натирал пылью, чтобы они не так бросались в глаза. Инга понимала, что фей держится на одной гордости, но скоро она закончится, и в их богадельне будет уже два неходячих.
В-третьих, эльфенок оказался вовсе не эльфенком, а вполне себе взрослым эльфом. Просто его предыдущий хозяин очень уж любил мальчиков, и практически не кормил своего раба. А эльфы – как растения. Не кормишь – не растут. Когда стало понятно, что рост и развитие эльфа сдержать больше не удастся, хозяин продал его первому попавшемуся работорговцу. В общем, эльф сейчас был очень болен, нуждался в усиленном питании и постоянном наблюдении.
В-четвертых, орки вчера забегались и не успели все спрятать на склад. Поэтому часть покупок за ночь растворилась в пространстве.
Инга выслушала новости с каменным выражением лица. Молча выпила антипохмельную таблетку. Молча забинтовала раны отмытого фея. Молча позавтракала.
С каждой минутой ее молчания орки все больше грустнели. Дрок и Зуматар знали, что последствия у молчания Инги могут быть катастрофическими. Никакие слова не отвлекают хозяйку от печальных размышлений. Последний раз, после суток в молчании, она разорвала все отношения с новой семьей ее отца. Фенрок вообще пытался слиться со стеной. Фею, как обычно, было все равно. А эльф ластился, подставлял под ладонь голову с пышными, густыми волосами цвета спелой пшеницы.
- Дрок, закажи портал до дома. Зуматар, бери остальных и займитесь грузом.
- Но Фенрок же… - заикнулся было орк, но Инга посмотрела на Зуматара ясным и спокойным взглядом, и Фенрок пошел составлять опись вещей. В этом ему заклинившая спина не мешала.
Инга сохраняла спокойствие до самого дома и даже немножко после. Поселила фея и эльфенка в кабинете, предупредив, что единственную софу они будут делить сами. Фенрок отправлялся жить к оркам. Потом Инга зашла в спальню, подошла к кровати, взяла подушку и принялась лупить ею по полу с такой силой, что вскоре вся комната покрылась перьями.