— Тут уже ни при чем твоя автокатастрофа! На месте рядом с трупом найдена клюшка для гольфа.
В памяти Стаса пронеслось воспоминание, что после аварии у него пропала одна клюшка.
— Думаю, ты уже догадался, что, скорее всего, она твоя, — продолжала Диана, — И с твоими отпечатками. А у девушки раны на голове, судя по всему, от нее, да и на самой клюшке есть кровь.
Стас слушал и не верил ее словам. Ему казалось, что он спит и это просто страшный сон, который должен закончиться. Только надо самому себя срочно разбудить. Мышцы судорожно сократились так, что дернулась рука. Прошло несколько секунд, но просыпание не наступило. Он все так же стоял посередине холла среди спешащих людей и, судорожно прижимая к уху трубку, слушал, как Диана встревоженно продолжала говорить:
— Тебе надо скрыться, тебя подставили. Стас, алло? Ты меня слышишь?
Стас хотел ответить ей, но из горла вырвался лишь сдавленный хрип, прокашлявшись, он, наконец, произнес:
— Ты думаешь, что мне будет лучше скрыться?
— Конечно! Я за это время постараюсь найти того, кто тебя так ненавидит. Смени сим-карту, а лучше купи несколько и между разговорами выключай телефон. Для связи со мной звони мне на второй номер, я тебе его сейчас вышлю сообщением.
Стас старался внимательно слушать все ее указания, до конца не веря, что это все происходит с ним. Повесив трубку, он присел на скамейку у стены и обхватил голову руками.
Спустя пару минут Стас встрепенулся и сказал сам себе:
— Думаю, это конец.
Глава 45
Посмотрев на улицу из окна квартиры, расположенной на четырнадцатом этаже, Илья Стариков грустно вздохнул. На него последнее время навевало скуку наступление вечера. А когда погода стояла тихая и безветренная, как сегодня, он особенно сильно грустил по тому времени, когда они с женой не спеша прогуливались по вечернему городу, разговаривая по душам.
После того как от него ушла жена, ночи стали одинокими и холодными. Единственное, что согревало — это бутылка водки, с которой он засыпал по вечерам уже последние два дня.
А ведь когда-то он и представить не мог, что так низко опустится. Он всегда осуждал тех, кто не может себя контролировать, много пьет и, в конечном счете, спивается. Такие люди всегда вызывали в нем отвращение. По иронии судьбы теперь он был уже на полпути к положению тех, кого когда-то осуждал.
Илья проклинал ту ночь на дежурстве, когда они задержали проституток, а он не удержался и переспал сразу с двумя.
Он и сам потом не мог вспомнить, почему он поддался им, почему не отказал. Наверно, потому, что уже привык время от времени изменять жене.
С женой они были вместе уже семь лет, и он ее так же сильно любил, как в начале отношений. Хоть он и переживал из-за измен, но решил ничего не говорить ей, так как боялся ее потерять.
Спустя несколько дней после измены с проститутками ему пришел конверт с фотографиями, на которых было хорошо видно, чем он занимается с этими двумя девушками. В тот же вечер у него состоялся разговор с подозрительным мужчиной. Его звали Герман.
Илья пребывал в таком шоковом состоянии, что согласился на все условия, лишь бы фотографии не попали на глаза жены. Тогда условия Германа ему показались незначительными и не предвещающими ничего страшного. От него лишь требовалось снабжать Германа информацией по нескольким делам и иногда ездить с ним в качестве помощника. Но он не ожидал, что Герман настолько жестоко расправится с душевнобольной девочкой, сбежавшей из клиники. После этого Илья понял, он вляпался в нехорошую историю и пожалел, что согласился на условия Германа.
Теперь он был уверен, рано или поздно жена сможет его простить, если постоянно будет получать от него внимание, заботу и мольбы о прощении. Поэтому он и рассказал сам ей всю правду. Конечно, жена не пожелала оставаться с ним под одной крышей и после скандала уехала жить к маме два дня назад. Теперь Илья был спокоен, что Герман больше не сможет его втягивать в свои грязные дела, и написал ему об этом в письме по электронной почте.
Как он ожидал, Герман просто так не сдался и явился к нему домой.
— Салют, дружище, — буркнул развязно Герман, переступив порог квартиры.
— Ты же знаешь, я тебе не дружище, — злобно окрысился Илья, еле стоя на ногах от второй выпитой бутылки водки.
— Не бушуй, — Герман похлопал его по плечу и направился в кабинет уверенной походкой, — Пойдем, все обсудим.