Линн выхватывает свои самодельные стрелы и с еще большей отвагой бросается в бой, время от времени поглядывая в сторону Слэйда. Он сражается, но что-то не так. Кажется, будто он чего-то лишился, чего-то не достает, и это взывает у Линн беспокойство.
Он берет юного созерцателя в удушающий захват и вырывает у того нож, но не продолжает свою атаку. Ему трудно заставить себя убить этих созерцателей, и Линн понимает, почему. Остальные действуют по-разному. Одни, похоже, имеют такие же сомнения, другие дерутся как всегда: сразу становится видно, у кого были дети, а у кого — нет. Кому Слэйд поведал о былых временах, а кому нет. У Линн не было детей. Ей наплевать на то, что произойдет с этими юными созерцателями. Она срывает на них весь свой гнев, и, в конце концов, она та, от чьей стрелы в сердце падает первый из них.
Бой замирает на миг, когда его тело ударяется о пол. У Линн возникает ощущение, что все взгляды обращены в ее сторону. Созерцатели выглядят не менее растерянными, чем купиды. Воцаряется тишина. Созерцатели недоверчиво пялятся на убитого товарища — только сейчас до них доходит вся серьезность происходящего.
В отличие от них, купиды осознают, что Линн, по сути, убила одного из них. Ей остается лишь надеяться, что никто не знает, чьего ребенка она убила. Что никто из ее соратников не повернется против нее.
Созерцатели первые, кто преодолевают шок — точнее парень, так похожий на Слэйда. Лидер. С гневным кличем он вскидывает нож и набрасывается на лидера Линн. На Слэйда.
Сначала Слэйд отступает на шаг, только потом принимает вызов, и его клинок с искрами встречается с клинком противника. Но юный созерцатель быстр и, в отличие от Слэйда, не отягощен сомнениями. Линн не в силах пошевелиться. Она обнаруживает Кэтролл и видит, что та в таком же состоянии. Никто из них не способен причинить вред юному созерцателю.
Затем события начинают развиваться с неимоверной быстротой.
У Слэйда появляется возможность ударить, но он мешкает, и в следующее мгновение юноша притягивает его к себе и глубоко вонзает свой клинок ему в грудь.
Время замирает. Мир перестает вращаться. Линн не в силах оторвать взгляд от обоих. От Слэйда, что удивленно вскрикивает. От парня — Чарли — что взирает на него, холодно и безжалостно, даже не подозревая, кто сейчас перед ним.
— Лидер лондонских купидов… это конец твоей грязной шайке!
Слэйд неотрывно глядит на него. Линн чует запах его крови. Он слишком быстро и слишком много теряет ее. Он медленно переводит взгляд вниз, двумя руками хватается за рукоять клинка и вырывает из своей груди. Покачнувшись, делает шаг назад, падает на колени, смотря на свои окровавленные пальцы, словно пытаясь понять, что с ним происходит. Что он умирает. Он произносит только одно слово. «Чарли». Имя юноши, с которого все началось. И с которым этой ночью все завершится.
— Именно, — шипит Чарли, вытирая кровь купида со своего клинка. — А теперь здохни наконец-то. Проложи путь для своих дружков.
Он пинает своего отца, тот падает на пол и больше не шевелится. И лишь теперь до Линн доходит то, чему она только что стала свидетелем, что хватило всего пары секунд, чтобы уничтожит всю ее жизнь. Она смотрит на безжизненное тело Слэйда, и все остальные тоже. А затем бой снова возобновляется. И лишь одна не двигается с места. Кэтролл. Она застыла, как зеркальное отражение Линн. И словно мертва, как Слэйд. Идеальная статуя воительницы, которую лишили смысла в дальнейшей борьбе. Линн несколько секунд смотрит на нее, затем вниз на Слэйда. Потом снова на Кэтролл. Видит, как вспыхивают клинки в первых лучах восходящего солнца. Она все еще не в силах шелохнуться, даже тогда, когда к ней направляется один из противников.
— Чего ты замерла? Уходи! — звучит голос за спиной.
Линн не может до конца понять смысл сказанного, не может сообразить, кому принадлежит приказной тон, звучащий в словах.
— Не стой столбом, шевелись!
Холодная ладонь сжимает ее плечо, тащить прочь от происходящего. Как в замедленной съемке, она разворачивается, сквозь пелену слез узнаёт бледную кожу и черные волосы.
— Слэйд… — всхлипывает она.
— Размечталась! — хмыкает полукровка и тем самым разрушает иллюзию, — Желаешь, чтоб тебя замочили? Туда! — Скиннер толкает Линн в сторону камина, где незадолго до этого исчезли целительница и оба созерцателя. — Давай! Остальным ты уже не поможешь!