— Хорошо. Тогда сделай это.
Я в последний раз бросаю восхищённый взгляд на статую женщины. Даже ее белоснежные волосы выглядят настоящими. Я протягиваю руку, чтобы хоть раз к ней прикоснуться, прежде чем Скиннер ее уничтожит. Она теплая. Будто живая. Я делаю шаг назад, в то же время Скиннер поднимает фигурку кошки, а женщина на пьедестале действительно поднимает руки, однако закрывает ими лицо.
— Пожалуйста, не надо, — шепчет она.
Мы оба застываем от шока.
Статуя живая!
Я качаю головой из-за своих собственных, идиотских мыслей. Это не ожившая статуя. Это живая женщина, одетая как статуя.
Скиннер первым приходит в себя.
— Что, черт возьми, это значит?
— Я здесь просто работаю, — говорит покрашенная в белое женщина. — Пожалуйста, не трогайте меня.
— Вы работаете в качестве…
— Я работаю на Сайласа Конроя. Он живет здесь. Я трудилась на его фабрике. После того, как его жена ушла от него, он обнаружил меня. Он говорит, что я похожа на нее.
— Вам приходится…, - мне почти становиться нехорошо. — Вам приходится всегда стоять здесь?
Она нерешительно кивает.
Только теперь я обнаруживаю тоненькие трубки, которые бегут по ее телу. Одна исчезает в изгибе руки, другая ведет вверх по ноге, под одежду. Вероятно, к желудку.
— Всё в порядке, — шепчет она. — Моя семья получает за это много денег. Я не против. Только, прошу, не причиняйте мне вреда.
— Хорошенькое дело, — Скиннер демонстративно оглядывается вокруг. — Вы единственная большая статуя.
Женщина сглатывает.
— Вы взломщики?
— Нет, мы друзья хозяев дома, — насмешливо отвечает он.
— Послушайте, внутри что-то не так, — невозмутимо продолжает женщина-статуя. — Уже как несколько дней. Мистер Конрой больше не выходит в сад, а мои резервуары с питательными веществами уже некоторое время не наполнялись. — Она указывает на пьедестал у своих ног. — У меня странное ощущение.
Я смотрю на Скиннера. Вполне возможно, что это отвлекающий маневр. Что ей поручили реагировать именно таким образом, если появятся злоумышленники. Мой спутник, похоже, думает так же, о чём говорит его уничижительный взгляд.
— Нам всё равно нужно войти, — говорит он.
— А если она права? — всё же спрашиваю я.
— Нам нужна та машина, мы не можем терять время. Ты не можешь. Такой хороший шанс нам вряд ли подвернётся ещё раз.
С этим он поворачивается к покрашенной в белое женщине.
— Ты сделаешь нам одолжение, или я должен буду тебя заставить?
Женщина смотрит на него со страхом.
— Что за одолжение? — спрашивает она с неуверенным взглядом на дом.
— Сосчитай до ста, а потом закричи как можно громче.
— Как… как я объясню это мистеру Конрою? В моём договоре стоит, что я не должна подавать никаких признаков жизни.
— Ты это уже нарушила, — Скиннер издает негодующий звук. — Теперь немного напряги свой маленький мраморный мозг. Что-то взобралось тебе на ногу. Или ты задремала, и тебе приснился кошмар.
Я чувствую угрызения совести из-за того, что мы используем женщину на пьедестале для своих целей. Но прежде, чем отклоняю идею Скиннера, напоминаю себе о своём старом принципе: Пейшенс в приоритете. Если ее отец отключит нас, она останется без защиты. Я не могу считаться с работницей, которая рискует ради нас лишь тем, что получит небольшой выговор от своего босса.
— Хорошо, — тихо говорит она. — Я закричу, когда досчитаю до ста.
Мой спутник хватает меня за руку и тянет за собой, не говоря ни слова. Мы бежим среди маленьких фигурок кошек, виляя туда-сюда, и мне почти кажется, что они вот-вот поднимут свои лапы и вцепятся нам в ноги.
— Если этот Конрой услышит, что она кричит, то включит сигнализацию, — говорит Скиннер и на бегу поворачивается ко мне. — А если нет, то, исходя из того, что она рассказала нам, мы можем предположить, что он мёртв.
Я смеюсь. Что за нелепая мысль.
— Никто из них не умирает, Скиннер. Кроме того, если он мертв, то кто был в машине?
— Некоторые промышленники программируют свои автомобили на определенное время. Потому что тогда они отправляются на прогулку или у них запланированные встречи в одно и то же время. Если это автоматизированный автомобиль, то, возможно, он так уже несколько недель накручивает круги, хотя владельца в нём нет.