Рейна Лаветти отворачивается с картой, а я пользуюсь моментом, чтобы ещё раз осмотреться. Поток туристов с улицы как раз загоняют в золотой скоростной лифт. В вестибюле стоят редкие маленькие группки и ждут, когда мы освободим кассу. Некоторые из них набросились на закуски из автоматов, другие разглядывают витрины с анимационным содержимым. Там видны движущиеся голограммы: скальпели, впивающиеся в кожу, лазерные лучи, направленные на глаза. Хирургия 2000 PM написано над первой витриной, лазик 2015 PM над второй.
Я отворачиваюсь от жестоких методов пыток. Тем временем Скиннер уже вернул назад карточку Конроя, а вместе с ней заполучил красный пластиковый ключ.
- С его помощью вы сможете открыть некоторые запертые комнаты. Важно, чтобы вы никогда не оставляли открытыми защитные двери. Если у вас есть какие-либо вопросы, наши шуты в вашем распоряжении, - Рейна улыбается, но улыбка не достигает её глаз. Затем уже хочет обратиться к следующим посетителям.
- 24-й этаж. Как нам добраться туда прямым путём?
- До 24-го? - Рейна Лаветти выглядит так, будто пытается выгнуть брови, но маска, которая одета на ней, кажется, затрудняет ей задачу. На лбу лишь появляются морщинки, а брови так и не сдвинулись с места ни на миллиметр. - Вы хотите сразу начать с тяжёлых случаев? Что ж, у нас есть здесь несколько скоростных лифтов, - она оглядывается по сторонам, затем выходит из-за стойки и направляется к одному из лифтов. Из-под халата выпирает круглый, здоровый живот.
Скиннер берёт меня за руку, и мы следуем за ней, оставляя вестибюль и гомон позади.
- Я не могу пойти с вами наверх, - говорит она, демонстративно кладя руку себе на живот. - Слишком опасно.
Перед одним из лифтов она останавливается. Он серебристого цвета, но цвет особенный, под поверхностью переливается белизной, таким образом заставляя серебро сиять изнутри.
- Лифт на самом деле предназначен только для владельцев эксклюзивных карточек, но если вы только быстро хотите подняться наверх, то можете использовать его. Вниз спуститься нужно будет на красном и...
- Понятно, - Скиннер слегка ухмыляется. Очевидно, ему очень нравится каждый раз прерывать Рейну на середине предложения.
Она выглядит обиженной, когда вставляет свою собственную платиновую карточку-ключ.
- С лифтом вы доберётесь до 22-ого этажа. Выйдя из лифта, выберете третий коридор справа, затем сверните налево и войдите во вторую дверь. По деревянной лестнице поднимитесь дальше. Всё здание находится под наблюдением. Если почувствуете себя плохо и почуете опасность, зовите шутов.
Лифт останавливается, и мы ждём, пока откроются двери.
- Повеселитесь, - говорит Рейна. - И не забывайте: придерживайтесь красной дорожки и запирайте за собой отпертые двери.
Скиннер кивает, затем тащит меня за собой в лифт. Двери бесшумно закрываются. Я оглядываюсь по сторонам. Внутренняя часть кабины тоже имеет этот светлый серебристый оттенок. Повсюду вмонтированы световые панели, которые ещё усиливают яркость цвета.
- Скорее всего, она здесь не работает, а сама сумасшедшая, - вытаскивает меня Скиннер из моего восхищения. - Любой, кому приходится изо дня в день иметь дело с туристами, неизбежно теряет рассудок.
Я смеюсь, ощущая скорость под ногами, как она толкает нас вверх, и закрываю глаза. Я чувствую себя почти невесомой и на одно мгновение могу забыть, почему мы здесь. Затем кабина останавливается, из-за чего я падаю на колени.
- Сохраняй самообладание, созерцатель, - смеётся Скиннер, помогая мне подняться. Он обхватывает меня рукой за талию и выводит из лифта. Я окидываю взглядом помещение. Комната, в которой мы оказались - огромная. Полки такие высокие, словно деревья, стоят вдоль и поперёк. Они до верха забиты книгами. Запах дерева заставляет меня проходить ряд за рядом. Красочные корешки книг в радостном ожидании смотрят на меня. Я без разбора вытаскиваю одно из произведений и рассматриваю шелковистую обложку, ощущая тонкую бумагу под пальцами.
- Их здесь миллионы, - удивляется Скиннер. Толстые ковры и множество бумаги заглушают его голос.
Я откидываю голову назад и смотрю наверх. Между рядами полок в воздухе танцуют пылинки. Я медленно иду дальше. Я ещё никогда в жизни не видела столько много книг в одном помещении. Столько реликтов с того времени, когда ещё не было панелей и голографических анимаций. Между электронных произведений в библиотеке школы созерцателей был кодекс созерцателей - толстый том в кожаной обложке. Мне всегда хотелось хоть раз к нему прикоснуться, но наши инструкторы всегда запирали его под стекло.
Я слышу справа шаги Скиннера и протискиваюсь между двух массивных полок, затем обнаруживаю брата Пейшенс, стоящего на высокой куче книг. Он пытается достать экземпляр, который на добрых четыре полки выше его головы.
- Кончай с этими глупостями. Вспомни шутов, - предостерегаю я, хотя хорошо его понимаю.
Выполнив смелый прыжок, Скиннер снова оказывается на твёрдой земле.
- Ты уже видела нечто подобное? - в его невредимом глазе вспыхивает юношеские озорство. Я ещё никогда прежде не замечала в нём такого детского воодушевления. - Лондонская хроника. Ей, должно быть, больше ста лет! - он поднимает вверх тоненькую книжечку, которая выгляди так, будто вот-вот распадётся на части. Я задаюсь вопросом, как хроника могла поместиться всего на несколько страниц, но потом понимаю, что промышленники, видимо, подвергли содержание цензуре. Сократили всё до неважной информации, страшных историй из домегаполиской эры и побед над Ничейной Землёй.
- Давай, нам нужно двигаться дальше.
Хоть мне и не хочется портить ему веселье, я беру Скиннера за руку, собираясь потащить за собой. Но не знаю, в каком направлении. Мы находимся в лабиринте из дерева и книг.
- Что такое? - спрашивает он, затем хмуриться. - Вот дерьмо.
- И не говори, - я поворачиваюсь вокруг. - Откуда мы пришли?
Скиннер пожимает плечами.
- Понятия не имею, но... предлагаю пойти направо, пока не наткнёмся на стену, а там поищем дверь.
Я киваю и протискиваюсь между полок всё дальше и дальше. Скиннер следует за мной по пятам.
- Там.
Я обнаруживаю вереди дверь. Она из тёмного дерева, украшена резьбой. Я нажимаю на ручку и пытаюсь её открыть, но ничего не происходит.
- Попробуй с ним, - Скиннер протягивает мне красный пластиковый ключ.
У меня получается вставить его в замочную скважину, но дверь так и не поддаётся.
- Вероятно, только для владельцев эксклюзивных карточек, - насмешливо говорит мой собеседник и идет дальше.
Я пытаюсь в последний раз открыть дверь, затем следую за ним. От всей этой башни Бедлам меня бросает в дрожь. Такое ощущение, будто это тщательно спланированная декорация психушки. Слишком много дверей, слишком много коридоров, этажей, а ещё вездесущая опасность, что в любой момент из-за угла может выпрыгнуть сумасшедший. Я выражаю эту мысль вслух.
- Мой отец любит не только самопродвижение, ему также нравится развлекать людей. Желательно, с помощью притеснения отребья, - Скиннер прямо-таки изрыгает слово «отребья». - Купидов, сумасшедших, генетического мусора, - он пожимает плечами. - Ему всё равно, кого он выставляет на показ, главное богатые - нормальные -наслаждаются развлечением. Хлеб и игры, тогда не будет восстания. Он нуждается в подобном, чтобы сохранить свою популярность, и чтобы ему никто не мешал продолжать свои махинации.
Я качаю головой. Образ Дариана Джеда Ли становится всё более и более полным. Если раньше я всегда считала его чрезмерно обеспокоенным, но расчётливым бизнесменом, то теперь он всё больше превращается для меня в монстра.
Мы молча продолжаем блуждать по библиотеке. Проходим мимо дверей, которые все заперты, и мне кажется, будто я физически чувствую, как истекает время. Время, которого у меня нет.
- Где эти шуты, когда они так нужны? - спрашиваю я.
- Лучше не желай, чтобы они обратили на нас внимание.
Он прав. Нам и так повезло, что мы неприметно и без какой-либо туристической группы можем передвигаться по Бедламу. Если здесь есть секретное место, офис или что-то в этом роде, откуда Ли контролирует наши чипы, тогда мы, определённо, не сможем войти туда просто так.
- Вот ещё одна дверь, - говорит Скиннер и возиться с замком.
Я ускоряю шаги.
- У тебя получается её открыть?
Нам повезло. Со скрипом деревянная дверь распахивается, открывая вид на узкую винтовую лестницу.
***
Ступени чавкают под каждым нашим шагом. Я перемещаю свой вес, но лучше не становится. Нас, без сомнения, слышно во всей башне. Кроме нас, куда не глянь, никого не видно. Похоже, башня просто поглотила группы туристов. Или же...
- Скиннер, что, если мы идём прямо в ловушку?
Он качает головой.
- Не беспокойся. Мы туристы, нам разрешено передвигаться здесь так же свободно, как и другим.
Я киваю в надежде, что он прав.
Лестница резко заканчивается перед ещё одной дверью.
- Подожди! - говорит Скиннер, когда я берусь за ручку. - Сначала прислушайся.
Я прикладываю ухо к дереву и прислушиваюсь. Тишина. Затем отступаю на шаг и нажимаю на ручку, хотя не особо надеюсь. Но прежде чем мне выпадает шанс всё же попробовать открыть её, дверь внезапно мчится мне навстречу, чуть не ударяя по голове. Я натыкаюсь на Скиннера, который прижавшись вместе со мной к стене, подаёт знак молчать.
Дверь открылась, и мужчина и две женщины выходят из комнаты, находящейся за ней. На них белые халаты с китайским воротником. Я невольно задаюсь вопросом, откуда появилось это странное название, и видела ли я уже фотографии китайского мегаполиса. Люди там все так одеваются?
- Пикер всё ещё видит их, - смеется одна из женщин. - Купидов в доме. Он говорит, что они пробираются в башню ночью.
Дверь медленно за ними закрывается. Я задерживаю дыхание и ещё сильнее прижимаюсь к Скиннеру, в надежде, что они нас не заметят. Хотя нам официально и разрешено свободно передвигаться в башне, я чувствую себя незваным гостем. Особенно, учитывая реакцию Скиннера. Он всё ещё с призывом смотрит на меня.