— Мне ваши оправдания без надобности! Ничего не случилось только потому, что я исправил ошибку. За вас, между прочим. Вы сюда ходите, чтобы красоту свою демонстрировать или мозг? Видимо, красоту! — подытожил он на повышенных тонах. — Идите, мне работать надо. Должен же хоть кто-то ваши косяки исправлять.
— Это не мой косяк! — пробурчала Катя себе под нос и вышла из кабинета Медведя.
Направилась прямиком в дамскую комнату. Заперлась там и дала волю слезам. Сказалось напряжение последней недели и то, как усердно она давила слезы всё это время.
Ну что она ему сделала? Что? За что выбрал мишенью для битья именно ее?
Мало ей проблем с мамой…
После того случая прошло чуть больше недели, и всё это время Катя избегала встреч с Романом.
Ей было безмерно стыдно. За мать и за себя. Амурцев посоветовал ей всё прояснить, честно поговорить с родительницей. Его сочувствие и понимание окончательно ее добили, и всю ночь она не спала, так и пролежала, гипнотизируя взглядом потолок. Всё недоумевала: ну как так, чужой, по сути, мужчина, был к ней добрее, чем мать — самый главный человек в жизни каждого.
Это ж надо было быть такой дурой? Не замечать того, что всю жизнь творилось у нее под носом! Как той в голову вообще пришло спекулировать здоровьем? Самое страшное — вряд ли она делала это в первый раз.
Катя несколько раз порывалась поговорить с матерью, только вот каждый раз немела в прямом смысле слова. Не могла выдавить из себя ни звука. Потому и стыдно было перед Ромой — он ей глаза открыл, а она всё чего-то выжидала и никак не могла собраться с духом.
Отдушиной стали танцы и уроки рисования. Вот где всё складывалось не просто хорошо, а замечательно. Катя купила себе планшет для рисования со стилусом и крепко с ним подружилась.
А еще почти каждый вечер ходила на тренировки, и Дитмар Валентинович, их преподаватель танцев, сказал, что Катя уже готова к выступлению на танцевальной вечеринке.
Завтра как раз финальная репетиция, где Катя должна отточить несколько движений в паре с партнером, а послезавтра — сама вечеринка. Волнительно… И так будоражаще!
На некоторое время Катя словно перенеслась в танцевальный зал, даже всхлипывать перестала. Ее плечи сами собой задвигались в такт звучавшей в голове мелодии.
«Дожила, — улыбнулась она сквозь слезы, — в туалете танцую. А вообще, Екатерина Плошкина, нечего киснуть, — приказала самой себе. — Никакой Медведь не испортит тебе настроение перед вечеринкой».
Катя вытерла слезы и решительно открыла дверь. Она твердо вознамерилась дать Медведю достойный отпор в следующий раз, если только он снова попробует на нее давить.
Глава 30. Танго сердец
«Прекрасно, просто прекрасно! Нет, великолепно! — запричитала Катя про себя, закончив разговор и положив телефон на стол. — Восхитительное начало дня!»
Звонил Арсений Эдуардович, ее партнер по танцам, — с ним она и должна была завтра танцевать на праздничной вечеринке.
А сегодня вечером Катя намеревалась повторить те движения, которые никак ей не давались, и вот нате вам: Арсений, видите ли, вынужден уехать из города и вернется лишь поздно ночью.
Она тяжело вздохнула. Ну вот и как ей выступать на танцевальной вечеринке? Видно, придется отказаться — оплошать хотелось меньше всего.
«Что ж, это ведь не конец света, выступлю в следующий раз». Катя пыталась успокоить себя, но тщетно. Настроение каучуковым мячом упало на пол, подпрыгнуло несколько раз и покатилось вперед, пока не закатилось в дальний угол.
«М-да, там ему и место», — поджала губы Катя.
Однако вскоре ей стало совсем не до изрядно испортившегося настроения. Медведь, похоже, задался целью вывести Катю из себя: то одну папку ему принеси, то другую, то вот тут расскажи, то там объясни.
К концу рабочего дня у Кати ныли стопы и дергался левый глаз. Единственное, чего ей хотелось больше, чем вытянуться на диване, — прибить Игоря Александровича.
Тот гонял подчиненную с таким невозмутимым выражением лица, будто она не бухгалтер, а какой-нибудь посыльный. Зачем вообще было каждый раз звать сотрудницу к себе в кабинет? Внутренняя связь работала прекрасно — как всегда.
Видимо, Бурцев решил таким образом наказать ее за вчерашнее опоздание.
И ведь не придерешься — по рабочим вопросам звал, ничего лишнего.
Оставалось только надеяться, что на этом Медведь сочтет свою миссию — «наказать одну, чтобы неповадно было всем остальным» — выполненной, и отстанет.
С этими мыслями Катя и вышла из офиса.
Когда уже подходила к остановке, зазвонил телефон. «Рома».
Катя вздохнула который раз за день: нужно ответить — сколько можно избегать общения с ним?
— Да, — выдохнула в трубку она.
— Здравствуй, Катя. Ты как? — поинтересовался ее Купидон.
«Нормально», — именно так хотелось ответить сначала: к чему грузить Амурцева проблемами? Что ему, своих не хватает, что ли?
Но неожиданно для самой себя Катя в красках поведала о сорвавшейся репетиции. А вот о Медведе не сказала ни слова. К тому же была благодарна, что Роман в свою очередь ни слова не сказал о ее матери и вообще сделал вид, будто Катя не бегала от него всё это время.
— Хм, хм, — задумчиво протянул он. — Знаешь что? Я могу отрепетировать эти движения с тобой, если хочешь, танцевал раньше.
— Хочу, — воскликнула Катя, а потом резко погрустнела, — только я ведь уже Дитмару Валентиновичу позвонила, сказала, что не приедем.
— Об этом даже не волнуйся, я ключ от студии у него сам возьму. Мне он точно не откажет. Правда, приехать туда смогу часикам к девяти. Не сильно поздно?
— Отлично! — ответила Катя Роману, а про себя добавила: «Как раз успею отдохнуть».
Амурцев попрощался и положил трубку.
А Катю спустя несколько мгновений накрыла волна смятения. О чем она вообще думала, когда приняла его предложение?
Всё тело охватила дрожь, и тут же с головой накрыла паника: ну куда ей танцевать с ним?
Первой мыслью было желание позвонить и всё отменить, но она тут же внушила самой себе: это просто танец, он всего лишь хотел помочь, не нужно себя накручивать. Тем более Роман сам говорил, что социальные танцы не для того, чтобы впечатлить кого-то, а чтобы выразить себя.
***
Уже через несколько часов Катя стояла у студии в ожидании Ромы. Она так сильно нервничала, что приехала намного раньше, и теперь нервно вышагивала по тротуару туда-сюда и мысленно снова и снова повторяла движения танца.
Без пяти девять Катя увидела «мерседес» Романа.
«Точность — вежливость королей» — вспомнилась ей известная пословица, а потом и ее продолжение: «но обязанность для их подданных».
«Ну, уж я-то с обязанностью не опаздывать точно справилась», — нервно хихикнула Катя про себя, наблюдая за тем, как Роман парковал машину.
Они давно не виделись, и она поймала себя на том, что… соскучилась.
Вскоре Роман открывал ключом дверь студии.
Они зашли внутрь, и ее Купидон уверенно щелкнул выключателем. Лампы начали зажигаться одна за другой, и вскоре зал наполнился ярким светом.
Видимо, Катя не смогла скрыть удивления: откуда Роман знал, где выключатель, потому что улыбнулся ей и ответил на незаданный вопрос:
— А как, ты думаешь, я собрался тебе помочь, если бы не гарцевал тут в свое время часами?
Катя хихикнула и отправилась в раздевалку, чтобы переобуться и надеть то самое платье, в котором собиралась танцевать завтра.
Ничего необычного: красное обтягивающее платье с юбкой, разлетающейся от бедра, длиной чуть ниже колена. А вот спина у наряда была открытой. Сначала Катя, примерив это платье в магазине, сильно смутилась. Она не привыкла носить такую открытую одежду, но ткань оказалась невероятно приятной, да и само платье село как влитое, и она не устояла.