Царь взял лист бумаги, обмакнул перо в чернильницу, на уголке листа попробовал его, изобразив несколько завитков, и начертил квадрат. Потом разделил его пополам. В левой части царь Алексей нарисовал тремя арками хоромы и сказал:
— В южной половине — передний двор. Отгородить каменной стеной. В северной — задний двор.
Указав, где и каким быть службам и строениям, царь обозначил с западной и восточной сторон квадрата въездные ворота.
— Врата каменные, — пояснил он, — под шатрами и перед вратами стрелецкие караульни. В Приказ Тайных дел. И, помолясь, начинай.
ХОРОМЫ
Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать —
В Россию можно только верить.
С южной стороны острова каменный прямоугольник Государева двора замыкался деревянными трехэтажными хоромами. Первый их этаж строился из камня, здесь располагались различные подсобные помещения; второй этаж — жилые терема, а третий — летние холодные помещения, так называемые «чердаки». До нас дошли лишь два изображения Измайловских деревянных хором: на гравюре Ивана Зубова и на рисунке Вильяма фон Бергольца. Но оба эти изображения относятся к XVIII веку, когда дворец был уже перестроен. К тому же хоромы на гравюре Зубова изображены на втором плане и видны плохо.
Можно предположить, что в своем первоначальном виде Измайловские хоромы напоминали Коломенский деревянный дворец, построенный в древнерусском стиле. Как выглядел Коломенский дворец, мы хорошо знаем. В этом замечательном сооружении были использованы для каждой отдельной клети все изобретенные в древней Руси формы покрытия — четырехскатные кровли палаткой, скирдой или епанчой, пирамиды-колпаки, пирамиды-шатры, кубы, бочки, крещатые бочки, «баня» (приплюснутый граненый купол) и т. д. Так же разнообразен и богат древнерусскими архитектурными формами был и Измайловский дворец. Он построен (а может быть, уже и перестроен) в 1665 году. В 1681 году хоромы царицы и царевен перенесли на Пресню. В 1701 году дворец подвергся коренной перестройке. Первоначальных его форм мы не знаем. По типу Измайловского деревянного дворца выстроены деревянные хоромы в городе Сольвычегодске, которые простояли до 1798 года. Изображение их сохранилось.
После перестройки Измайловский дворец не может уже быть назван хоромами. На зубовской гравюре мы отчетливо видим два корпуса с двухскатной крышей, четырехскатной (скирдой или епанчой) и бельведер, крытый куполом. Это единый громадный дом, а не хоромы, состоящие из отдельных клетей.
Совсем недавно людей, интересующихся историей Измайлова, порадовала неожиданная находка. Ленинградский ученый Юрий Михайлович Денисов привез из архивов Стокгольма огромное количество рисунков московских зданий XVIII столетия, в том числе и изображение фасада Измайловского дворца. Это была часть коллекции Бергольца.
Вильям фон Бергольц — голштинец, немецкий дворянин, почти вся жизнь которого связана с Россией. Он жил здесь еще мальчиком, так как отец Вильяма был генералом в петровской армии. В 1721 году он приезжает в Петербург уже в составе свиты голштинского герцога. Тогда фон Бергольц носил титул камер-юнкера. В 1721—26 годах он вел подробнейший дневник, весьма ценный документ о времени петровского царствования, со множеством бытовых подробностей.
После того как голштинский герцог сочетался браком со старшей дочерью Петра — Анной Петровной, родился Петр III. Императрица Елизавета Петровна выбирает своего племянника — голштинского принца Петра III — своим наследником. Фон Бергольц приезжает в 1742 году в Россию в качестве воспитателя и наставника принца. Теперь уже не камер-юнкер, а камергер, он проводит в России еще шесть лет и в эти годы занимается в основном тем, что участвует в интригах в пользу шведского двора и, надо полагать, масонского ордена. В то же время он не менее активно собирает архитектурные чертежи и рисунки. Архитектура — одна из дисциплин, которые преподаются принцу. Под этим предлогом фон Бергольц снял планы всех наиболее выдающихся зданий Петербурга, Москвы, их окрестностей и некоторых других городов. В 1746 гиду ловкий голштинец обвинен в шпионаже. Но его не выслали в Сибирь, как это делали в то время со всеми государственными преступниками. Вместо этого он был выдворен в свое отечество и увез с собой все собранные им чертежи, гравюры, планы, портреты — большую и ценнейшую коллекцию. В Швеции он получил за нее вознаграждение и пожизненную пенсию.